Шатун обернулся на длиннокосую Леську, та в ответ глазищами зыркнула, но промолчала.
— …Если кутафью они станут брать, то всем весом на мосток выйдут, тут чурбачки и выдернуть. А во рву сажени три, считай, двоежды с головой. Вы слушайте, слушайте. Главное в воротах не браму высадить с решетками (там еще проход и вторая брама: смолой зальешь — сварятся заживо). Главное — надвратная зала, где вороты с цепями. Кто возьмет — того и замок. Вот здесь лихие стражи нужны. И командир такой, кому жизни не жалко, но и держаться станет до последнего. Есть у тебя такой? — он снова в упор взглянул на Керин.
Плоско лежащие закатные лучи сделали воздух в покое розовым. Керин ответила тихо:
— Ты знаешь, что есть.
Он пожал плечами. Неискренне рассмеялся.
— Ладно, слушай дальше. Они непременно навалятся на ворота.
— А не могут они, — перебил Велем, — к примеру, каких связок хвороста набросать или мехи надуть — ров не везде широкий — и со всех сторон ломануться?
Шатун скривился, оборотясь к нему:
— Они бы и ломанулись, да вот, бегать под кипящей смолой несподручно, и щит не спасет. Можно и маслом вдоль стены залить да поджечь…
— Да-а, масла много…
— Нет, Мелден своему замку хозяин, он теперь людей зря ложить не станет. Половина на ворота пойдет, а другая — потайным ходом. Ходы тут есть. И не те только, чтобы бежать. Про эти все помнят. А вот про те, и чтобы свое добро вернуть, когда отберут, — вспоминают редко. На чем и гибнут. Упьются на радостях…
Шатун издевательски закатил глаза. Тума неприметно потер шею: что правда, то правда — имелось такое желание. А Керин к винным погребам охрану поставила.
— Закуты есть и тупики, — продолжал владетель, — в самых чудных местах, хоть возле выгребной ямы. А там стена сдвигается. Но изнутри не откроешь. Только, жаль, и года не хватит, чтобы найти…
Керин громко вздохнула. Взгляды оборотились к ней.
— А я понять не могла, почему они за стенкой продолжаются и в воду.
— Где?! — закричал Шатун. — Откуда знаешь?
— А у нас тут союзники есть, — хихикнула Леська.
— Покажу обязательно. Дальше.
— Ну вот, будет в ряске нырять — остынет, — ухмыльнулся Шершень. Шатун кинул в него взглядом, как камешком:
— А дальше сторожок поставим, звоночек и… хоть волчий капкан. Повеселимся. Хуже дело, что у нас половина людей снаружи — не всем место есть в стенах.
— А ты про это не беспокойся, — медлительно произнес Гротан. — Я лучников поучу, а сам в поле погуляю. Рогаток наделаем. Хитрость невелика: козлы да бревнышко, а в траве с разбегу кони ноги поломают. И «чесночку» кинем. Есть у нас кузнецы?