Эдмунд покачал головой и сказал с восхищением:
— О! Ник все просчитал и ошибки не допустил. Он мог завещать вам право на получение всех долгов, но это право можно оспаривать, и много времени понадобилось бы, чтобы доказать законность такого завещания, особенно если учесть, что свидетели в Китае. К тому же, у него могут быть дальние родственники, которые, возможно, станут претендовать на наследство. Поэтому он сделал вас своей женой. — Эдмунд постучал пальцем по столу. — Но имейте в виду, Люси, мне, как душеприказчику, поручено продать собственность, получаемую по закладной Ремзи, если долг не будет выплачен. Сумма, вырученная от продажи «Луноловов», поступит вам, а это очень приличная сумма, не сомневайтесь.
Если я что-то и чувствовала в тот момент, так только пустоту. Я еще не осознала, что стану богатой: настолько все казалось неправдоподобным. Мне стало обидно, что Николас Сэбин женился на мне только для того, чтобы поразить своего врага. Какое-то время я не слушала Эдмунда.
— У Ника есть и другое имущество, конечно. Он тратил деньги так же быстро, как делал их, поэтому сомневаюсь, чтобы у него было больше одной или двух тысяч. Но не меньше: у него всегда был резерв для новых предприятий. Я справлюсь в его банке и сообщу вам, что вы можете ожидать. Однако прежде всего необходимо провести завещание в общем порядке через Сомерсет-Хаус, я этим сразу же займусь. Вы слушаете меня, Люси?
— Я стараюсь, Эдмунд, но столько сразу свалилось на меня. Трудно разобраться.
— Охотно верю. Не важно, я смогу снова все с вами обсудить в свободное время. Поскольку вы находитесь на попечении моих родителей, думаю, вы обязаны им все рассказать. Вы согласны?
— Да, обязана. Как вы думаете, они не рассердятся?
— Наоборот. Они, конечно, удивятся, но, когда узнают подробности, они, я думаю, будут удовлетворены. Это означает, что их ответственность за вас заканчивается, как только вы получите наследство, что освободит их и от финансовых потерь. Я советую вам продолжить вашу с Маршем экскурсию по Лондону. Возвращайтесь сюда к четырем часам, и мы вместе поедем домой. Я все объясню сам.
— О! Эдмунд! Я вам так благодарна! Я так этого боялась.
— Больше не стоит бояться. Прошу вас не говорить об этом ни Маршу, ни кому другому. Пока мы не будем говорить об этом Эмили, которой это не понравится, и Аманде, когда она приедет на каникулы. Чем меньше людей об этом знает, тем лучше. Если Роберту Фолкону станет что-нибудь известно, он постарается предпринять ответные меры, чтобы отсрочить исполнение завещания. Поскольку Ника так долго нет, Фолкон, несомненно, надеется, что с ним в Китае что-то случилось, что недалеко от истины. Поэтому, учитывая все сказанное, пока неповоротливая законодательная машина потребует передачи «Луноловов» в собственность Ника, может пройти очень много времени. А пока никому ни слова, Люси, — он заговорщически мне улыбнулся. — Пусть для Фолконов это будет сюрпризом.