Из Адена мы попали в безвоздушное знойное пространство Красного моря и вышли в Суэцкий канал. Наше путешествие приближалось к концу, а мое беспокойство с каждым днем росло. На корабле я жила в маленьком мирке. Я к нему привыкла и со страхом думала, что придется его покинуть и окунуться в огромную, новую, чужую жизнь. Теперь на мне было английское платье, но я знала, что во многом остаюсь китаянкой и продолжаю вести себя так, как того требует китайский образ жизни.
Июньским вечером, как раз на закате, я впервые увидела Англию, когда мы шли через Ла-Манш. Все пассажиры высыпали на палубу, вглядываясь в далекий берег. Те, кто давно не был дома, особенно волновались. Я испытывала смешанные чувства. С одной стороны, мне было интересно. Как трогательно, что я скоро увижу родину своих родителей! С другой стороны, я не могла не нервничать.
На следующий день мы медленно прошли по Темзе и бросили якорь в порту Ройал-Алберт-Док после полудня. Прошла целая вечность между прибытием и тем моментом, когда нам, наконец, разрешили сойти на берег. С каждой минутой мне становилось все страшнее. Когда мы спускались по трапу, я вцепилась в миссис Колби. Вокруг нас на пристани раздавались взволнованные приветствия: люди радостно встречали своих близких. Я увидела мужчину, отделившегося от небольшой компании дам и направляющегося в нашу сторону. У него было бледное узкое лицо и редкие темные волосы. Я решила, что ему около шестидесяти. Его движения были быстрыми и резкими. Он часто моргал. Мужчина приближался к нам, сжимая в одной руке цилиндр, а в другой — трость, которой помахивал, словно пытаясь привлечь к себе наше внимание. Подойдя к нам, он улыбнулся и сказал:
— Добрый день, сэр! Ваш покорный слуга, мэм. Могу я узнать, вы — доктор и миссис Колби?
— Да, это мы, — ответил доктор Колби. — А вы, должно быть, Грешем. Ловко вы нас нашли, дорогой друг.
— Ах, нет, нет, — запротестовал мистер Грешем, скромно рассмеявшись. — Вы — единственная пара в сопровождении молодой особы. — Теперь он улыбнулся мне, продемонстрировав свои зубы, слишком большие. — Поэтому я был уверен, что это наша маленькая гостья. Так, так, так, значит, это и есть Люси Уэринг. Какая вы хорошенькая, моя дорогая! Добро пожаловать в Англию и в мою семью!
Он протянул руку, и я взяла ее, приседая в реверансе, не сообразив, что он наклонился вперед и чуть обнял меня, чтобы поцеловать в щеку. Когда я выпрямилась, то слегка ударила его головой по лицу.
— Ах, простите! — закричала я и покраснела от неловкости, поправляя шляпу. Он возбужденно хохотнул и сказал: