– Ах, – отозвалась она, – единственное, чего бы тебе не следовало делать, так это посылать мне свои депеши.
Но у Эпаминондаса, похоже, была какая-то своя задумка. Это сразу бросалось в глаза. Правда, пока он не торопился ее выдавать, видно, чтобы получше подготовить почву.
– Что ни говори, – сказал он, – а по-моему, этот Пьеро с семнадцатого километра стоил нам хлопот.
Она глянула на меня и тихонько рассмеялась, будто удачно пошутила.
– Во всяком случае, – не унимался Эпаминондас, – это единственное, что мне удалось отыскать в этом хреновом департаменте. – И едва слышно добавил: – При нынешних ценах на бензин никто не смог бы добиться большего.
Анна наклонилась к нему и с большой нежностью в голосе проговорила:
– Похоже, ты не очень-то доволен результатами. Ну, давай выкладывай, что там у тебя на сердце.
– Конечно, давай говори, – подхватил я. – Если уж ты ей не скажешь, то кому же тогда вообще рассказывать?
– Да нет, не стоит, – возразил он, – настроения нет.
Однако тут же все выложил, и в наилучшем виде.
– Учитывая, что это за тип, – заключил он, – я теперь уверен, что искать его надо не здесь, а где-нибудь в Африке.
Как и полагается после подобного заявления, воцарилась мертвая тишина.
– Но ведь Африка-то большая, – отозвалась Анна. – Ты бы хоть уточнил где.
Он уточнил. Это длилось не меньше получаса. Мы с ней слушали довольно рассеянно, потому что думали совсем о другом. Речь шла о том, чтобы пойти в Дагомею и найти там одного бывшего матроса с яхты, некоего Луи, родом из Марселя, – она помнила его. Так вот, как раз на прошлой неделе этот самый Луи написал Эпаминондасу, чтобы узнать его мнение насчет одного типа по имени Жеже, с которым он познакомился в Дагомее, в племени эве, неподалеку от Абомея, и который, как утверждает Луи, вне всякого сомнения, и есть тот самый матрос с Гибралтара. Эпаминондас пока что ничего не ответил Луи, потому что счел более уместным прежде поговорить с Анной. Он рассказал нам про эве. Очевидно, что уже успел неплохо просветиться. Оказывается, есть такое племя кочевников, занимаются сельским хозяйством, часть года живут на плоскогорьях Атокары. Места там очень красивые, озера и куду[1], хоть и мелкие, но все же. Короче говоря, он не может ручаться, есть ли у Луи веские основания, чтобы заставлять ее тащиться в такую даль. Пусть сама решает. Что и говорить, даль несусветная… Хотя, судя по тому, что он о нем знает… Говорил Эпаминондас долго и много, то и дело перескакивая с одного на другое и мешая очарование куду с магическими чарами Гибралтарского матроса. Слишком долго. А мы уже слишком долго глядели друг на друга. Полностью поглощенный своими эве, он ничего не замечал.