— Так что вы мне предлагаете делать? Забыть обо всем?
Дэниел еще крепче сжал ей руку.
— Конечно, нет. Но вы должны понимать, против чего выступаете. Знать противника в лицо. И понимать себя, Иза. Отдавать себе отчет в том, что, возможно, и даже весьма вероятно, никакой тайны не существует. Бэлла могла умереть. Вы ведь это понимаете, правда?
— Но, Дэниел, если бы вы сами были убеждены на сто процентов, вас бы здесь не было. Вы же не добрый самаритянин, пекущийся о несчастной калеке.
— А может, я здесь, потому что вы произвели на меня неотразимое впечатление, вчера, в нашей редакции?
— А вы не забыли, что я замужняя женщина и вполне могла бы быть вашей старшей сестрой?
Они улыбнулись друг другу, довольные этой небольшой передышкой.
— Не забывайте, я — журналист, — продолжил Блэкхарт, — как и вы. Не слишком известный, увы, я пишу о таких сенсациях, как новые трещины на потолке в местной библиотеке и ливень, разразившийся во время приема в саду у мэра. Но… я не всегда работал в Уэчестере и, возможно, не навсегда застряну здесь. — В голосе Дэнни прозвучала грусть. Да, жизнь была жестока к этому человеку.
— Почему все-таки вы решили помочь мне?
— О, по многим причинам. Достаточно того, что помощь вам нужна.
— Не врите, Дэнни. Я могу испугаться, ведь то же самое говорил Пол Деверье.
— Есть еще одно обстоятельство: вчера, незадолго до вашего прихода в редакцию, нашему главному позвонили. Не знаю кто, но разговор шел о вас.
— Это невозможно! Я никому не говорила, что собираюсь в газету.
— И все-таки, кто-то его предупредил…
— Черт! — Она допила мутное вино, сморщившись от его кислого вкуса. — Звонили не только редактору, но и в больницу, полицейскому инспектору, этой сволочи в банке. В социальную службу…
— Мужской шовинизм? Люди принимают вас всерьез?
— Только не Кэтти из социальной службы. — Иза смотрела невидящим взглядом в стену, в памяти всплывали некоторые детали, она как будто карабкалась на каменную стену, пытаясь узнать, что же за ней скрывается. — Черт побери, Дэниел, полицейский знал, что я собираюсь задержаться. Этого не знал никто… — она задержала дыхание, — никто, кроме Пола Деверье!
— Ваш гостеприимный хозяин.
— Скорее, тюремщик.
— А вы говорили ему, что собираетесь в полицию?
— Нет, нет, нет, — испугалась своего предположения Иза. — Он не мог знать. — Она опять оказывалась в лабиринте без выхода. В тупике.
— Тогда, возможно, вы натолкнулись на провинциальную солидарность, община сомкнула ряды.
Она покачала головой.
— Инспектор знал все еще до моего прихода. И ваш редактор тоже. Кто-то предупредил их. — Разговор Изы с Дэниелом был прерван ревом проезжавшего мимо тяжелого грузовика, горло защипало от выхлопных газов, стаканы на столе задребезжали. Где-то настойчиво звонил телефон, но никто не брал трубку.