Выйдя на пятачок, Валеха увидел уже ожидавшую его машину и двух своих парней, курящих сидя на корточках около нее. Увидев бригадира, те немедленно поднялись и выбросили недокуренные сигареты в сторону. Валехе оставалось пройти еще метров пять, когда он понял, что что-то тут не так. Он еще успел сунуть руку под свою куртку, где у него в наплечной кобуре был спрятан пистолет с патроном в стволе, но вытащить руку обратно он уже не успел. Из синхронно открывшихся задних дверей двух неприметных тонированных девяток, стоящих на другой стороне дороги, по нему и по его парням хлестнули тугие струи автоматных очередей. Отстреляв по целям, парни в черных масках на лицах резко захлопнули двери и обе машины с пронзительным визгом покрышек, оставляя за собой едкий запах пороховых газов, и черные следы жженой резины на асфальте, рванули прочь. Валеха, в которого попало не меньше десятка пуль, жил еще около минуты. В последние мгновенья уходящей вместе с затухающими биениями сердца жизни он видел перед собой только лицо своей девушки Фатимы – она улыбалась и махала ему рукой…
…
Затерянная в мордовских лесах зона, в которую попал Егор, находилась в переходном состоянии, постепенно склоняясь от черной к красной масти. Номинально, здесь все еще правили бал блатные во главе с положенцем Зямой, но реальные рычаги власти держал Лях – не по возрасту седой и кряжистый, как дуб, тридцатисемилетний мужик с запоминающимся шрамом на щеке, оставшимся у него еще со времен службы в милиции, и голубыми, холодными, как вечная мерзлота, колючими глазами.
Александр Николаевич Ляхов – бывший опер уголовного розыска из Москвы – был человеком очень интересным, с непростой судьбой, которая куражилась над ним как хотела, но ни поломать, ни хотя бы согнуть так и не смогла. Для него это была уже вторая ходка. Вообще-то, по всем правилам, бывшие сотрудники милиции, прокуратуры, судейские работники и так далее, должны отбывать срок наказания на специальных зонах, отдельно от контингента, который они в своей прошлой жизни ловили, обвиняли или судили, и то, что мужчина с таким прошлым не просто выжил на общей зоне, но и достиг высокого положения, было событием исключительно редким.
Свой первый срок, который Лях получил в еще конце в конце восьмидесятых за превышение должностных полномочий и избиение подследственного, он действительно отбывал на ментовской зоне в Нижнем Тагиле. Тогда, в восемьдесят восьмом, опытный тридцатилетний старший оперуполномоченный уголовного розыска расследовал, на первый взгляд, простенькое дело об изнасиловании. Компания восемнадцатилетних недорослей – студентов престижного московского вуза – воспользовалась тем, что родители одного из них уехали на дачу, и устроила в доставшейся им на разграбление шикарной четырехкомнатной квартире вечеринку, куда они пригласили нескольких симпатичных девушек со своего курса. Поначалу, все проходило вполне благопристойно – накрытый стол, с редкими для того времени деликатесами, танцы под новомодное диско и просмотр западных фильмов – от боевиков до мягкой эротики. Потом, когда основная масса гостей постепенно разошлась, в огромной как-то вдруг опустевшей квартире остались трое парней и одна иногородняя девушка, которую один из парней, по причине позднего времени, обещал проводить до общежития. Разгоряченные просмотром эротики парни, бывшие давними приятелями, с шутками и прибаутками начали приставать к своей однокурснице, которая поначалу посчитала все это невинной забавой. Вскоре у недорослей окончательно снесло крышу, и сквозь благопристойную внешность избалованных пай-мальчиков из приличных семей проступил звериный оскал молодых хищников, почувствовавших панический ужас своей жертвы. Девушка попыталась было сопротивляться, но это только еще больше распалило насильников…