На зоне работало несколько различных производств, от пошива рукавиц до мебельного цеха, продукция которых находила на воле хоть какой-то сбыт, но львиную долю денежных поступлений давало именно мебельное производство. Нормативы расхода различных комплектующих, фурнитуры и особенно древесины, рассчитанные еще в благословенные советские времена, позволяли грамотному хозяйственнику, наряду с выполнением официального плана, до трети продукции гнать леваком. «Усушка», «утруска» и «некомплект» – эти волшебные слова позволяли скрыть от чужого глаза довольно масштабные хищения. Естественно, что часть образовавшихся неподотчетных денег уходила администрации, закрывавшей глаза на некоторые несообразности в учете готовой продукции, а часть шла на улучшение бытовых условий основной массы осужденных, что было одним из условий, поставленных смотрящему лично Хозяином. Именно с этих денег воровской общак ежемесячно пополнялся на весьма приличную сумму. С переходом власти в руки Ляха, блатные потеряли очень важный источник финансирования. Лях сам назначил себя новым смотрящим, расставил везде своих людей и организовал свой бандитский общак. Недаром говорят, что самый болезненный удар – это удар по карману. Выдернув из-под блатных рычаги управления зоной, Лях нажил себе смертельных врагов и их ответный удар был только делом времени.
Егор, конечно, ничего этого не знал, но, обладая довольно живым умом и практической смекалкой, сильно подозревал, что причиной взаимной ненависти между «красными» и блатными является борьба за главенствующее положение на зоне, или, проще говоря, банальная дележка власти и денег. В этом древнем, как сам мир, споре он не хотел становиться ни на чью сторону, и именно потому недавно отказал Бесу, который обратился к нему со сходным предложением. А сейчас Киря требовательно смотрел ему в глаза и тоже требовал определиться.
– Знаешь, Киря, – после небольшой заминки ответил Егор, посмотрев собеседнику прямо в глаза, – я, чтобы не юлить и не тянуть зря время, прямо сейчас тебе сразу всё и скажу. Здесь, на зоне, я случайный пассажир и в дальнейшем на криминальной стезе я себя совсем не вижу. Ну не хочу я лезть в ваши внутренние разборки. Кто тут прав, кто виноват – разбирайтесь сами. Мое дело сторона. Я тихонько свой срок оттарабаню и постараюсь больше в эти места ни ногой. Потому и Бесу я тогда сказал «нет», и тебе сейчас говорю – нет.
Киря глухо закашлялся, а потом смачно сплюнул в сторону густой вязкой слюной, проводив свой плевок взглядом. Потом он хрустнул пальцами рук и, насмешливо взглянув на Егора, ехидно хмыкнул.