Было слышно, как люди в зале заахали. Бабушка нанесла сокрушительный удар и победила, и она это понимала. Теперь публика готова была есть с ее ладони. Все, кроме Лилли.
– Прошу прощения, – снова выступила она. – Но когда точно этот… э~э мюзикл должен быть поставлен?
Тут только бабушка почувствовала себя немного – самую малость – неуверенно.
– Через неделю, – заявила она с уверенностью, про которую я точно могла сказать, что она целиком напускная.
– Но, вдовствующая принцесса!.. – вскричала Лилли, перекрывая аханье и перешептывание всех присутствующих (естественно, кроме сеньора Эдуарде, потому что тот все еще дремал). – Вы что, рассчитываете, что исполнители ролей к следующей неделе выучат весь спектакль? Но мы все-таки учимся, нам задают домашние задания. Я лично – редактор школьного литературного журнала, первый выпуск первого тома которого я хочу сдать на следующей неделе. Я не могу заниматься и этим делом, и одновременно учить всю пьесу.
– Мюзикл» – прошептала Тина.
– Весь мюзикл, – исправилась Лилли. – Если я буду в нем участвовать, конечно. Это… это просто НЕВОЗМОЖНО!
– Ничего невозможного нет, – заверила нас бабушка. – Вы можете себе представить, что бы произошло, если бы покойный Джон Ф. Кеннеди сказал, что отправить человека на Луну невозможно? Или если бы Горбачев сказал, что разрушить Берлинскую стену невозможно? Или если бы мой покойный муж в последнюю минуту пригласил на официальный обед короля Испании и еще десятерых своих партнеров по гольфу, а я бы сказала, что организовать званый обед так быстро невозможно? Это вызвало бы международный скандал! Но в моем словаре нет слова «невозможно». Я велела мажордому поставить на стол еще одиннадцать приборов, приказала кухарке добавить в суп воды, а кондитеру – взбить еще одиннадцать суфле. И прием имел такой потрясающий успех, что король и его друзья провели у нас еще три дня и оставили в казино сотни и тысячи долларов, которые пошли на нужды бедных всей Дженовии.
Я не понимала, о чем бабушка говорит. В Дженовии нет голодающих сирот. И в правление моего деда их тоже не было. Но это неважно.
– Упоминала ли я, – продолжала она; взглядом выискивая в зале сочувствующие лица, – что каждый участник шоу получит сто дополнительных баллов по английскому? Я уже решила этот вопрос с вашей директрисой.
Шепот в зале стал вдвое громче и перешел в гул, в котором сразу почувствовалось возбуждение. Амбер Чизман уже пошла было к выходу – наверное потому, что ее не устраивал короткий срок, за который участники спектакля должны будут выучить свои роли, – но тут замялась, потом повернулась и возвратилась на место.