Денисов регулярно встречался с Кариной. Они трахались до самозабвения. Но воспоминания о проведенной с «мечтой миллионера» ночи, когда они с Кацем застали Карину и Диану за лесбийскими игрищами, вызывали у Максима почти тошноту. Он и сам не знал теперь, как быть с дочкой банкира, которая, вдохновившись его успехами на финансовом поприще, явно поставила на него, как на перспективного фаворита в заезде. Она буквально не давала ему прохода. Денисов частенько уворачивался от встреч под различными предлогами, не признаваясь даже самому себе в том, что ему не нужна не только эта красивая пустоголовая кукла, но и все остальные, самые прекрасные в мире дочери банкиров и фотомодели, вместе взятые.
Если бы несколько лет назад кто-нибудь сказал Денисову, что он будет однолюбом, он бы только посмеялся. К однолюбам Максим всегда относился с настороженностью, чтобы не сказать – с презрением, искренне считая, что все, без исключения, мужчины – полигамны, и тот, кто считает себя исключением из правила, – либо притворяется, либо просто слабак. Конечно, он порой влюблялся, даже сочинял стихи. Однако влюбленность в какую-нибудь конкретную женщину никогда не мешала ему не только желать всех остальных, но и частенько осуществлять свои желания, не нанося ущерба «основному» роману.
Так было. Так, ему казалось, будет всегда. И встреча с Кариной была его последней судорожной попыткой вернуть себе свое мужское реноме. Попытка оказалась неудачной. Не в том смысле, что у него не получился чисто физический акт – тут все было в порядке. Просто после встречи с Кариной Максим вдруг уяснил для себя ту самую истину, которую он и посчитал ужасной. Он понял, что он – однолюб. То есть любит и желает одну-единственную женщину. Ужасным это было еще и потому, что женщина эта была теперь для него абсолютно недосягаема, и виноват в этом был только он, Максим Денисов.
…Тем летом четыре года назад он отдыхал с родителями в Юрмале. И в то время, как предки, вздыхая от восторга, валялись на белом песке Рижского взморья, Максим умирал от скуки. Все эти санаторные радости в виде утренней зарядки на пляже, послеобеденного сна и убогого вечера в компании с плохо говорящим по-русски массовиком-затейником раздражали Денисова ужасно, и он каждый день мотался в Ригу, чтобы хоть как-то развлечь себя. Он без цели бродил по узким рижским улочкам, заходил в пивнушки, несколько раз был на концертах органной музыки в Домском соборе, но мечтал только об одном: поскорее вернуться в Питер, где его ждала развеселая студенческая тусовка с ее грандиозными пьянками и девчонками, говорящими на русском языке.