Перегнувшись через край, Максим увидел под собой море и узкую полоску пляжа в форме подковы. С одной стороны на нее накатывались теплые волны залива, с другой – простиралась гряда холмов с волнующимися от морского бриза пушистыми кронами зеленых сосен. Дальше виднелись аккуратные, выложенные черепицей крыши коттеджей, ровные ленты бетонных дорог и вздымающиеся над деревьями белые корпуса многочисленных гостиниц. В небе, беззаботно покрикивая, кружились чайки.
Максим чувствовал себя счастливым. От возможности созерцать эту красоту его сердце радостно билось в груди. Казалось, еще чуть-чуть – и у него самого вырастут крылья и он понесется вслед этим белоснежным чайкам…
Внезапно откуда-то сверху донеслись до него раскаты грома и прямо перед шаром, извилистым узором разорвав небо, сверкнула огненной вспышкой молния. Затем еще раз и еще… В тумане разорванных облаков мелькнуло чье-то перекошенное злобой лицо… Молния ударила совсем близко, глаза Максима заволокло кровавым липким туманом, и закончившее свой отсчет время его жизни остановилось…
Этот странный сон все утро не давал Денисову покоя. Он не забывал о нем ни во время своей утренней пробежки, ни во время переговоров с рекламодателями на телевидении, ни в то время, когда он, сидя на заднем сиденье своей машины, задумчиво смотрел на пыхтящие в пробке автомобили.
Денисов не был суеверным. Тем не менее сны довольно часто подсказывали ему то, что его ждало впереди. Они, эти вещие сны, сильно отличались от обычных, будничных – яркостью красок, сильными, почти реальными ощущениями и сложной символикой, которую было под силу разгадать лишь ему одному.
Сегодняшний сон что-то означал. И несмотря на то что он явно предупреждал Максима о грядущей опасности, тем не менее воспоминание о нем доставляло какую-то сладостную, щемящую боль. Денисов никак не мог понять, почему ему приятно вспоминать об этом сне, почему боль, которую он испытывал при этих воспоминаниях, так сладка… И только проходя через крутящиеся двери офиса «Эверест», он вдруг все понял.
Место, которое он видел в своем сне, было ему хорошо знакомо. Не просто знакомо – оно сыграло в его жизни роковую роль. Теперь Максим понял, почему ему больно и одновременно приятно думать об этом. Юрмала. Праздник воздушных шаров. Рената…
Она стояла возле стеклянной перегородки оператора и рылась в своей изящной маленькой сумочке. Увидев ее, Максим остановился так резко, что идущий сзади водитель Саша со всего размаха налетел на своего шефа.
Максим медленно закрыл и снова открыл глаза. Рената была на месте, и вид у нее был такой, как будто не было для нее ничего проще – вот так, ни с того ни с сего, после нескольких лет абсолютно безнадежной разлуки стоять здесь, в фирме «Эверест» и перебирать в руках какие-то бумаги, которые она достала из сумочки.