Островок не оставлял пространства для маневра: Свэггер решил, что это ему только на руку: чем меньше он будет бегать, тем больше сил у него останется. Чем ближе он подойдет к противнику, тем выше будут его шансы. Если дело дойдет до беготни с размахиванием мечом, как это показывают в кино, он очень быстро выдохнется. Стоит ли тратиться на технические ухищрения, чтобы просто устать?
Решив положиться на агрессивность, свою давнюю подругу, Боб двинулся вперед, быстро рассекая островок пополам, опуская свое лезвие справа сверху на противника, который ждал его на упругих ногах, полностью сосредоточенный, выставив меч перед собой, словно готовый сделать выпад.
Забыв о скользящих перемещениях по дощатому полу спортивного зала, Боб шагнул вперед. Это был реальный мир: ему приходилось переступать через клочки травы, заметенной пушистым снегом, через камни. Он бросился вперед — «Кияй!» — со своим любимым кесагири справа, однако подвижный, словно ртуть, Кондо в последнее мгновение сместился в сторону, уходя с пути лезвия, развернулся и отплатил быстрым боковым ударом, очень сильным классическим йокогири. Свэггер каким-то образом с быстротой, о существовании которой даже не подозревал (и сразу понял, что надолго ее не хватит), выставил свой меч, отбивая удар. Сталь ударилась о сталь с музыкальным звоном — аккорд из оперы композитора, одержимого кровью и смертью, который очень обрадовался бы постановке финала под падающим снегом. Свэггер ощутил в ударе своего противника и силу его мышц, и точность. Мгновенно развернувшись, он отступил назад.
— Да, неплохо сойтись вплотную и быстро со всем покончить. Мы оба понимаем, что долго ты против меня не выдержишь. Каждая секунда является очком в мою пользу. Для того чтобы одержать над тобой победу, мне вовсе не обязательно торопиться, — с выводящей из себя усмешкой на лице сказал якудза. — Достаточно будет лишь дождаться, когда у тебя устанут руки.
Он сделал вид, будто расслабляется, но подсознание Боба, прочтя движения его тела, раскрыло обман. И действительно, уже в следующее мгновение Кондо из положения кажущейся мягкости мышц взрывом бросился вперед: выпад кобры, бросок волка, прыжок льва. Нет, его движение было настолько гладким, что в природе у него не было аналогов, оно было лишь тем, чем было, и никакое сравнение не могло передать его суть. Свэггер сам не смог бы сказать, как ему удалось остаться в живых, но в нем самом проснулось нечто по-кошачьи стремительное, и он, даже не пытаясь отразить меч, поспешно отступил назад, ответив одним неуклюжим ударом, который Кондо отбил без труда. Однако тот не стал развивать свое преимущество, а застыл на месте.