— Тебя гложет совсем другое, — заметила Джулия. — На этот склон тебе наплевать. Но тебе что-то не дает покоя. Уж я-то вижу. Тебе нужна помощь.
— Милая, со мной все в порядке. Я начал дело, и сейчас надо его завершить.
— Тебе нужно обязательно выговориться кому-нибудь — о том, что произошло в Японии. Может быть, не мне, может быть, не знакомому и не другу, а специалисту. Я еще ни разу не видела тебя в таком подавленном состоянии с тех пор, как ты много лет назад появился в дверях моего дома, весь продырявленный. Боб, если ничего не предпринимать, это тебя доконает.
— Да в Японии ничего плохого не произошло, — бросил Боб. — Наоборот, все говорят, мы сделали большое дело, добились успеха. И вот я вернулся домой, все просто замечательно, и меня ждет эта работа.
— Ну да, только ты вернулся домой, как всегда, усталый и грустный и с новым набором шрамов. Такие шрамы можно получить только в смертельной схватке. Но тут что-то еще. Хуже. Я это чувствую. Умер близкий тебе человек, которого ты очень любил, но ты не можешь кричать об этом. Дорогой, ты должен найти место, чтобы закричать и дать выход своему горю.
— Если честно, были моменты, когда мне приходилось туго. Да, один человек умер. И я, к сожалению, ничего не смог поделать. Но дело не в этом. Я должен тебе все рассказать. Там был один ребенок, одна маленькая девочка, и я очень хотел ей помочь. Но ничего не смог сделать. Так что она потеряна. Не умерла, а просто потеряна. Только и всего. Когда-нибудь я расскажу тебе подробнее, но не сейчас.
— Я очень сожалею. Маленький ребенок — это было бы замечательно, — сказала Джулия. — Он оживил бы наш дом. Может быть, я бы его даже полюбила. Я устала жить с брюзжащим старым медведем, так неужели маленький ребенок может быть еще хуже этого?
Даже Ники, ненадолго вернувшейся домой, не удалось достучаться до сердца отца.
— Есть тут что-то такое, что ему становится больно от одного только упоминания об этом ребенке, — сказала ей мать. — А он слишком упрям, чтобы хоть немного отдохнуть и обратиться за помощью.
— Все будет в порядке. Ты ведь его знаешь. Он и не с таким справлялся.
— Но когда-нибудь это окажется выше его сил. Быть может, как раз настал такой день.
— Нет, все будет хорошо, — постаралась успокоить мать Ники, сама не веря своим словам.
Казалось, отец был здесь, но в то же время его здесь не было, словно открылась зияющая дыра, которая потом лишь затянулась тонкой пленкой.
Ребенок? Что это может быть за ребенок?
Семья жила в уютном доме на окраине Бойсе, и со стороны все выглядело замечательно. Заботливый отец, красивая жена, очаровательная дочь; время от времени все трое ужинали в ресторане или совершали поход в кино. Ну да, все просто замечательно, денег хватает с избытком, все трое обаятельные и привлекательные — настоящие американские аристократы, не по рождению, а благодаря своей силе и умению. Благословленные здоровьем и духовным мужеством, они обрели еще и достаток и могли гордиться собой. Вот образец, к которому нужно стремиться. И никто, даже любящая женщина не могла разглядеть, что гложет Боба.