Макс поверил. Кто еще мог знать, что Шарлотта отсутствует, потому что она похищена дядей? Насчет записок и паролей они с женой не договаривались, потому что Шарлотта не собиралась писать никаких записок, а Макс должен быть найти ее, прищемив хвост де Креси. Но печатка с гербом и чрезвычайные обстоятельства его убедили.
Пока Его Светлость давал показания по поводу улитки, к Францу подошел Ротемауль и сообщил, что смена нанимателя запланирована на сегодня, деньги на всех уже у него и остальным швейцарцам он уже об этом сказал. Франц мысленно выругался, но на словах согласился. Как только Ротемауль отошел на два шага, Франц бросился искать Патера и нашел его за шатром герольдов, сидящим на лапе левиафана в компании Горгонзолы и Быка.
— У меня срочное дело, — сказал Франц, — мне нужен добрый совет.
Патер положил руку ему на плечо и отвел в сторону.
— Рассказывай, сын мой.
— Нас перекупают. Не знаю кто, но у него здесь тоже швейцарцы, а переговоры вел Ротемауль.
— Ротемауль? Слышал про него, старый опытный вербовщик. И что тебя беспокоит?
— Мне бы лучше с Его Светлостью. Ему больше сопутствует удача, чем его врагам. А парням все равно, лишь бы сегодня денег побольше.
— Так в чем проблема? Скажи Его Светлости. Он вас обратно перекупит.
— Я боюсь ему на глаза попасться, — вздохнул Франц, — не то, что денег требовать.
— Почему?
— Я отсутствовал ночь и все утро вместо того, чтобы командовать свитой. Щиты, которые я купил, все развалились. Кроме щита с оберкригшнеком, который случайно мессир Фредерик повесил на кирасу Его Светлости перед последней сшибкой. Почему-то его никто не видел, кроме одного рыцаря, зато этот рыцарь теперь устраивает скандал на весь мир.
Патер от души рассмеялся.
— Не вздумай показать его еще кому-то, а то война начнется. С Его Светлостью я за вас поговорю.
— Я так и знал! — отреагировал Макс, когда Патер объяснил ему суть дела, — Де Креси увозит мою жену и хочет оставить меня без солдат, чтобы я не смог организовать преследование. Только ничего у него не выйдет. Я уже знаю, где он держит Шарлотту, а швейцарцев перекуплю обратно.
— Когда Вы им об этом скажете и когда дадите деньги? — спросил Патер.
— Не раньше, чем они получат деньги от этого Ротемауля. Мое слово должно быть последним, чтобы у них не было возможности снова побежать к нему и попросить еще больше, как у вас принято. К тому же, де Креси не знает, что я прямо сейчас собираюсь к нему в гости. Если Ротемауль не дал им денег сейчас, мы можем успеть разобраться с де Креси до того, как он придет с деньгами. А если он будет знать, что его заказчик изменил свои планы, скорее всего, он оставит доверенную ему сумму себе, и я сэкономлю.