Первоначально чайная церемония представляла собой прием, который устраивался монахами дзэнского монастыря в честь гостей или (реже) для самих монахов. Основоположником чайных церемоний в Японии считается учитель Дайо, живший на рубеже XIII–XIV веков. Он обучал монахов мастерству устройства чайной церемонии, а они, в свою очередь, разъехавшись по стране, обучали других. Так, спустя некоторое время ритуал распространился по всей Японии. Наконец, учитель Инкю обучил технике чайной церемонии своего ученика Суко, который был настолько утонченным человеком, что довел процедуру до возможного совершенства. Суко обучил искусству чайной церемонии сегуна Асикагу Есимасу, великого покровителя искусства, а тот, в свою очередь, оценив всю утонченность ритуала, активно пропагандировал его. В XVI веке два учителя, Дзе-о и Рико превратили чайную церемонию в процедуру, известную сейчас как «тя-но-ю», то есть собственно «чайная церемония».
То общее, что существует между чайными церемониями и дзэн-буддизмом, – это стремление к предельной простоте и минимализации. Как известно, дзэн отрицает все ненужное, наносное, тщательно отыскивая лишние движения тела и мысли и устраняя их. Точно так же чайная церемония устраняет все ненужное и лишнее в жизни человека и во взаимоотношениях между людьми. Если пытаться обозначить дзэн и чаепитие одним словосочетанием, то это будет словосочетание «примитивная простота», охватывающее собой предел простого, тот минимум, меньше которого не бывает. При этом примитивная простота представляет собой не примитив самого бытия человека, но примитив культуры и цивилизованности в нем. Об этом стоит поговорить подробнее.
Как известно, между западной и восточной культурами существуют принципиальные различия во взглядах на окружающий мир и отношения между людьми. Западный человек стремится к отдалению от природы, ставя между нею и собой искусственные образования культуры, техники, государства. Он как будто боится слиться с природой, не хочет вспоминать о том, что сам является ее неотъемлемой частью. Более того, западный человек стыдится своей природности и старается всячески скрывать свою «животность». Для этого он уничтожает на своем теле следы природного происхождения (например, волосы), скрывает свои природные проявления и отправления за стенами спален и уборных.
Восточный же человек не чувствует ничего подобного. Он счастлив своим слиянием с природой и совершенно не испытывает стыда за то, что внутри его все еще продолжает жить животное. Поэтому на Востоке, и прежде всего в Японии, естественные отправления организма и эротика не требуют уединения, а вся культура намного более раскрепощена, естественна, инстинктивна. Это и есть примитивная простота удаленности от современной цивилизации.