На раскаленной паутине (Март) - страница 70

— Мне бы его найти! В первый раз я был слишком перепуган, а теперь жалею. Ведь он тоже был у дома Зернова. Ты прав: он много знает.

— Если он выйдет на меня, я дам ему твой пляжный адресок. А пока советую тебе сменить машину на более скромную и сесть на хвост Духонину.

— Ты рехнулся?

— Самое безопасное дело. В его окружении можешь быть спокойным. Если полковник связан с бандой головорезов, то должен получать инструкции и отчитываться. По телефону это нереально. Прокуратура прослушивает высокопоставленных чиновников. Прилепись к Духонину — и обезопасишь себя. Полковник ездит без оглядки, он хвоста не заметит. Ему опасаться некого.

— А если он меня заметит и сообщит по рации своим костоломам?

— Духонин не имеет рации. Он обожает слушать только свой собственный голос. Зачем ему лишний крик из динамиков?

— Не очень хорошая идея. Но в ней есть своя сермяга. Я не могу отсиживаться в кустах в такой момент. Репортерская натура не позволяет. Ладно. Рисковать так рисковать.

— При смене власти рассчитываешь вернуться на телеэкран?

— Я профессионал, Глеб. Хороший профессионал. Меня политики с экрана убрали, а не телевизионщики. Буду держать тебя в курсе дела.

— Будь осторожен, Шура.

— Я умею быть осторожным. Надеюсь, помнишь мои репортажи из Карабаха, Чечни и Таджикистана? Ладно, отдыхай.

Шелест ушел.

Елистратов еще долго не мог уснуть. Ни водка, ни усталость его не выключили.

Впервые он почувствовал себя зрителем. Какие-то посторонние ребята должны выполнять его работу. Журавлев приехал из Москвы пузо на солнышке греть, безработный репортер Шелест должен деньги на хлеб зарабатывать, но они в деле. А он, кому за такую работу платят, должен за шпаной по дворам бегать и штрафовать старух, торгующих укропом. Дело дошло до критической точки, а начальник криминальной милиции оказался на обочине. На улицах реки крови льются, людей, как мух, давят, город провонял борделями, законами задницы подтирают, а он, сочинский 'Гамлет, весь в сомнениях. Хватит!

Так он решил, но решение не прибавило ему уверенности, и прилива сил Елистратов не почувствовал.

Он выключил свет и свое сознание одновременно.


8.

Особой опасности Журавлев не ощущал. Больница — не военный объект. Да и удостоверение, присланное прокурором, тоже штука серьезная. «Заместитель начальника следственного отдела прокуратуры» — звучит не хило.

Морг находился метрах в десяти от последнего корпуса. Небольшое одноэтажное здание. С одной стороны парадный вход и подъезд для катафалков, с другой — лестница шла в подвал. Там же и гладкая дорожка для каталок.