Изобразив разочарование, Энтони пробормотал:
— Да–да, вы правы. К сожалению, я очень плохо запоминаю стихи. Всегда попадаю впросак. Вы, должно быть, считаете меня болваном?
— Нет, что вы! — воскликнула мисс Банкрофт. — Я вовсе так не считаю.
— И все же я уверен, что вы думаете именно так, — возразил Энтони. — Вы ведь очень умная девушка.
— Но, сэр, запоминать стихи может научиться любой человек, если немного над этим поработает.
— Хотел бы я, чтобы это было правдой, — пробормотал Энтони. — Моя бедная слепая матушка часто просит меня почитать ей стихи, а я никогда не могу доставить ей такого удовольствия, если под рукой нет книги. И мне ужасно неприятно, что иногда приходится разочаровывать ее.
— Я могла бы показать вам легкий способ заучивать, сэр, если хотите.
— Правда? — Он взял девочку за руку. — Это очень помогло бы моей матушке.
Мисс Банкрофт в очередной раз покраснела.
— С удовольствием вам помогу.
Энтони легонько пожал ее руку.
— Надеюсь, вы выполните свое обещание, мисс Банкрофт.
— Разумеется, сэр.
Девочка попыталась высвободить руку, но Энтони, повернув ее ладонью вверх, пробормотал:
— О, да у вас на пальцах чернила… Смею предположить, что вы и сами пишете стихи.
Мисс Банкрофт потупилась.
— Да, сэр, пишу.
— А нельзя ли мне как–нибудь почитать их? — Окинув взглядом комнату, Энтони заметил, что все остальные девочки с интересом наблюдают за ними. — Я очень люблю хорошие стихи.
— Я завтра дам вам некоторые из моих стихов, если хотите.
— Для меня это было бы огромным удовольствием. Ах, забыл… Ведь меня завтра здесь не будет. Но вы могли бы немного попозже подняться в свою комнату и принести их. Мы бы встретились с вами в библиотеке, если не возражаете.
Девочка заморгала; она явно не знала, что ответить. Тут виконт выпустил ее руку и, отступив на шаг, снова окинул взглядом классную комнату.
— Вот так, милые леди, и ведет себя животное, маскирующееся под джентльмена.
Взглянув на мисс Прескотт, он увидел, что она с трудом сдерживает улыбку. Энтони украдкой ей подмигнул, и она едва заметно кивнула ему. А ее чудесные глаза… Таких глаз он никогда прежде не видел.
Когда Энтони снова повернулся к девочкам, мисс Банкрофт с грустной улыбкой пробормотала:
— Мне следовало догадаться, сэр, что вы вовсе не считаете мои манеры изысканными. И никто никогда не считал меня изысканной…
Бедняжка очень переживала, и в эти мгновения она чем–то напоминала несчастную Тессу.
— Я не знаю вас, мисс Банкрофт, — мягко проговорил Энтони, — поэтому очень немного могу про вас сказать. Но из нашего разговора я понял одно: у вас доброе сердце. И это — самое главное для мужчины.