— Ножками, — не удержался Кащей.
— Эх вы, — Сварог схватился за голову, — как вы могли? Отказаться помочь…
— У каждого из нас свои резоны, — парировал Перун. — Мне вообще до призрачного народа нет никакого дела, у меня другая проблема: наши воспитанники.
— Да ты пойми — если хоть часть того, что рассказала Макошь, верно, то от твоих подопечных скоро ничего не останется, как и от нас.
— Если хоть часть? — переспросил биолог. — Значит, капитан, ты и сам не до конца уверен в истинности происходящего? Так чего ж ты хочешь от нас? Я думаю, нас уже достаточно поморочили, чтобы мы всерьез стали сомневаться во всем, что видим.
— Чем мы можем помочь им? Им, которым по силам управлять такими зверями и птицами? Ты ничего не понял, Велес, ничего. В их борьбе сила не главное, сил у них хватает, как и у их недруга. Макошь нужно было от нас совсем другое…
— Что?
— Если б я знал, если б я только знал…
Угрызения совести нисколько не мучили диорийцев. Как-то так получилось, что у всех нашлись неотложные дела, а, может, каждый из них, не мудрствуя особо, придумал себе не терпящие промедления занятия, только бы не видеть Сварога, который будто потерял желание жить. Он часами сидел, уставившись в одну точку, и кто знает, какие думы рождал его разум. Велес не мог смириться с отчаянием капитана, но тот окружил себя непробиваемой броней отчуждения. Биолог просто старался находиться рядом с капитаном, потому что Кащей по-прежнему уходил в лес, правда, не надолго. Осознание того, что ты на этой планете, Земле, всего лишь гость случайный, угнетало его не меньше других.
Перун сделал так, как и намеревался, — он ушел жить в поселок приматов, тем более что возражать особо было некому.
Стрибог, собрав припасы на несколько дней, отправился к большой реке, которую он высмотрел сверху, пока летел на спине своего чудо-орла. Предлагал и Велесу присоединиться, но тому как-то не с руки было бродить по лесу в поисках приключений, у него и в лагере дел имелось в избытке, и самым важным из них было состояние капитана.
Вот и в эту ночь Велес долго не мог уснуть в своем опустевшем без Перуна жилище, все думал, думал… Когда же смежил ресницы, почудилось ему, что лежанка встала дыбом, и пытается скинуть его на пол. Биолог вскочил. Прочные стены домика опасно покачнулись, крыша жалобно скрипнула, словно сетовала на их предательскую хрупкость, сверху посыпались щепа и кусочки мха, которым забивали щели между бревнами. Велесу показалось, что сейчас домик просто-напросто сложится внутрь и завалит его.
На улице было не легче — земля ходила ходуном под ногами, будто палуба у терпящего бедствие челнока, пилот которого пытается остановить падение, на мгновения включая реверс-двигатель на форсаж. Забытые ощущения!