— Я бы на тебя посмотрела, попади ты туда, где я была.
— А где ты была? — непритворно удивился Баюн, продолжая рассматривать каменное зеркальце, — ты не на миг не исчезала с наших глаз. Скажи, Птах… — Бесенок, как болванчик, молча кивнул. — Я все время видел тебя, точнее, — поправился он, — твой силуэт, а потом ты развернулась и с ходу начала ругаться. А что, — ухмыльнулся он, — это было здорово, правда, Птах… Насколько я понимаю, это то самое мифическое зеркальце, которое вас с Антоном сюда определило. Знать бы ещё, откуда ты сей раритет извлекла.
— Хозяйка вручила, — угрюмо отозвалась Людмила, — на долгую память.
— А слова напутственные сказала?
— Не успела, не до того ей было… — ведьма замолчала. Сказать коту все, как есть или не стоит? Одна голова хорошо, а две — умнее… — Знаешь, а ведь все мои видения связаны с Триглавой, только с ней одной. Помнишь, тот мой самый первый сон, про который ты сказал — придет время, распутается? Мне кажется, я знаю, куда ушел тот мужчина с ребенком. В тот самый подземный ход, что вывел нас в лес.
*****
Хриплое дыхание бегущего подхватывал ветер и возвращал эхом чужих шагов, эхом догоняющей погони. Мужчина сначала останавливался, тревожно вслушивался в темноту тоннеля, прижимая к себе спящую дочь, потом решил, что не стоит терять время на бесполезные задержки. Там осталась Триглава, а уж она сделает все, чтобы их не догнали. Сердце тоскливо сжалось — Велес понимал, что видел жену в последний раз, но сейчас важнее всего спасти Девану.
"Не зря Тригла опасалась Кащея, хоть тот и затаился, отошел в сторону, да разве мог он простить нам небрежения… — Диориец мчался не единожды хоженым путем, и нужды смотреть под ноги не было никакой, вот только мысли… горькие мысли… — И помощи ждать не от кого, все далеко, свои дела у всех. Разве что?..".
Впереди забрезжил слабый свет. Мужчина протиснулся в узкий проход, раздвигая рукой густую поросль у корней молодого дубка, вылез наружу. Ни звука вокруг, даже птицы-полуночницы примолкли. Полная луна озаряла мертвенным светом темную громаду затихшего леса. Диориец обернулся, вглядываясь вдаль — за горизонтом полыхали зарницы: частые зеленые вспышки перемежались с редкими фиолетовыми. "Долго не продержится…" — Велес поднял голову к небу. Короткий лающий звук перешел в протяжный вой, полный боли и горя. Вслушавшись в донесшийся отклик, диориец облегченно выдохнул: — "Хорты рядом… скоро будут…".
Заворочался и захныкал ребенок, испугавшийся его крика.
— Тшшш, мама скоро придет, — встряхнул дочь Велес.
Девана закатилась истошным ревом и тут же смолкла. Она с любопытством уставилась на громадного волка, нависшего над ними, потянулась ручонками к морде зверя. Хорт фыркнул и лизнул ребенку нос. Девана, явив миру два недавно вылезших молочных зубика, тут же заулыбалась во весь рот. Диориец, глядя на дочь, сам невольно улыбнулся. Рядом с хортами он всегда чувствовал себя легко и спокойно. Полуразумные волки не только могли мысленно общаться друг с другом, но и воздействовали на сознание других, передавая им свою эмоциональную составляющую. Сейчас Велес ощутил безмятежность хорта, и паника слегка отступила, уступив место рассудочному мышлению.