Птах потоптался возле Антона, прислушиваясь к его прерывистому дыханию. Тонкая жилка на шее человека билась часто-часто. Верно говорят — знал бы где упасть, так соломки подстелил, да где ж её здесь было взять. Потосковав так пару минут, бесенок, понимая, что здесь он бессилен, подпрыгнул и полез наверх.
*****
— Почему ты один? — побледнела ведьма. Неужели сбылись её худшие предчувствия? — С Антоном все в порядке? Он жив?
— Жив… Я не могу его вытащить, слишком тяжелый для меня. — Птах не стал признаваться, что состояние парня совсем не идеально. Но он же не соврал, полуправда разве считается ложью?
— Неужели боги не всесильны? — осведомился Тимофей, которому Людмила в двух словах растолковала, как он был не прав, напав на общника.
— Я не бог, — огрызнулся донельзя расстроенный бесенок, — только помощник. И я не всемогущ, устаю так же, как и все вы, только гораздо медленнее. К тому же подземелье тянет силы похлеще упыря, стараясь удержать таящуюся в нем магию.
— Тянет силы, говоришь? — ведьма задумалась, потом глянула на дрожащего мальчишку, — Баюн, набери-ка хвороста для костра…
— Ворожить будешь? — кот лениво потянулся. Вот чьему спокойствию можно было позавидовать.
— Тимофей совсем озяб, пусть согреется немного, пока я не вернусь. — На ладони её уже дрожал и переливался жаркими бликами лепесток огня.
— А ты куда? — разволновался пацан.
— На кудыкину гору, — отрезала ведьма, поднося огонек к куче валежника. Сухие ветки вспыхнули, как порох. Пламя взвилось почти до небес и почти сразу же опало, повинуясь движению рук чародейки, заиграло ровными золотисто-оранжевыми оттенками. — Ждите… — она развернулась и скрылась в окружившей костер темноте.
После ухода Людмилы мальчишка притих, подобрался к довольно щурившему глаза коту и устроился рядом с ним. Сидеть поблизости от бесенка Тимофею не хотелось. Ну, не уверен он был в лояльности бесенка, несмотря на все уверения чародейки. Слишком свежи были в памяти его наскоки. От тепла мальчишку разморило — он и не заметил, как заснул, прислушиваясь к тихому мурлыканию котофея и убаюкивающему потрескиванию веток в костре.
*****
Несильный ветер шуршит в кронах деревьев. Небо затянуто тучами, ни звезд, ни луны не видать. Вдалеке глухо ухает сова, вылетевшая на охоту. Над самой головой прошелестели крылья незримой ночной птахи. Лес — живой и безразличный — сплошной стеной стоит вокруг неспешно бредущей чародейки. Бесстрастие раменья все ж лучше, чем кошмар кащеевых подземелий. Ещё бы не промахнуться, да шурушницу не проглядеть. Эта трава-повилика отличается удивительной живучестью и заплетает места гибели живых существ, питаясь предсмертными страхами, след от которых не исчезает даже долгие годы спустя после истлевания останков. В любом лесу таких мест полно, неужели этот станет исключением? Не должен…