По всей длине прохода двери темниц стояли распахнутыми, кроме одной в самом конце. Кормак отодвинул засов и открыл дверь. Зрелище внутри было омерзительным: крысы, облепив человека с головы до ног, грызли его. Взмахнув мечом, Кормак перерубил огненные цепи, сковывавшие его тело. Он упал на пол, и крысы разбежались, едва в темницу вошли британцы. Раны на теле человека мгновенно зажили, но глаза у него были пустыми, по отвисшему подбородку текла слюна.
– Он лишился рассудка, – сказал Кормак.
– Кто посмеет его винить? – буркнул Викторин, когда они бережно подняли его и поставили на ноги.
– Не знаю, – сказал Утер. – Не знаю.
– С тобой друзья, государь, – пошептал Викторин. – Друзья!
– Не знаю.
Они медленно повели его по проходу и вверх по ступенькам в тронный зал, где теперь сидела Горойен. Гильгамеш стоял рядом с ней. Залу заполняли чудовища-тени.
Они расступились, давая дорогу кучке британцев и нагому человеку между ними.
Горойен поднялась с трона, медленно пошла к ним навстречу и остановилась перед Утером, глядя в его пустые глаза.
– Было время, когда я была бы счастлива увидеть его таким, – сказала она. – Но не теперь. Он был могучим человеком и прекрасным врагом. Когда я была девочкой, мой отец любил повторять: «Да пошлют нам боги сильных врагов. Ибо только они делают нас сильнее». Утер был сильнейшим из сильнейших врагов. – Она обернулась к Кормаку и увидела в его глазах страдание. – А твоя возлюбленная?
– Вотан… Молек… забрал ее с собой назад в наш мир.
– Значит, ты должен вернуться туда, Кормак.
Он засмеялся, но смех его звучал невесело.
– Но как? – Он развел руками. Она взглянула на них, и ее глаза расширились.
– Каким бы то ни было способом, но только быстро! – сказала она, указывая на его правую ладонь. Там угнездилась темная тень. Круглая и полупрозрачная.
– Что это? – спросил он.
– Черная монета. И стоит ей затвердеть, как возврата больше не будет.
* * *
Мэдлин ждал в покоях Молека, сжимая в руке тонкий кинжал. Над серебряным обручем черепа вспыхнуло сияние, и в воздухе возникла человеческая фигура.
Когда она стала плотней, Мэдлин шагнул к ней за спину и взмахнул кинжалом. С поразительной быстротой человек обернулся, и его сильные пальцы сомкнулись на запястье Мэдлина.
– Еще бы чуточку, Мэдлин, – прошипел Вотан, вырывая кинжал и отталкивая от себя седобородого волшебника. Потом вышел в коридор, посмотрел по сторонам, вернулся и закрыл дверь.
– Итак, – сказал он, – одна империя пала. Отличная работа, владыка волшебник.
– Убей меня! – взмолился Мэдлин. – У меня больше нет сил терпеть!