Вотан захохотал.
– Не торопись так! Ты отправил меня сюда две тысячи лет назад, и теперь пришла твоя очередь наслаждаться невообразимыми чудесами Пустоты: яствами без вкуса, женщинами без страсти, вином без опьянения. А если это так уж тебе приестся, ты всегда сможешь покончить со своей жизнью.
– Возьми меня назад. Я буду служить тебе.
– Это ты уже обещал. Ты говорил, что мальчишке, Кормаку, наверное, известно, где Меч. Но он о нем ничего не знает.
– Я еще могу его отыскать. Они спасли короля, а он доверяет мне.
– От твоего короля мало что осталось, если только я ошибся в многочисленных талантах тех, в чьем обществе его оставил.
– Прошу тебя, Молек…
– Прощай, Мэдлин. Я передам Пендаррику твои добрые пожелания.
Вотан замерцал и исчез. Мэдлин некоторое время стоял, глядя на череп, на серебряный обруч, потом взял череп и пошел с ним в залу.
Он преклонил колени перед Горойен.
– Вот, моя царица, дар дороже всех миров. Это тень-близнец черепа Молека при жизни. С его помощью ты можешь открыть путь в верхний мир, вернуть себя – и других – в плоть.
Горойен взяла череп, потом бросила его Гильгамешу.
– Уничтожь его! – приказала она.
– Но как так…
– Выполняй!
– Нет! – взвизгнул Мэдлин, но Гильгамеш уже швырнул череп о каменный пол, и он разлетелся на тысячи мелких осколочков. Сияющий серебряный обруч покатился по плитам. Мэдлин кинулся за ним, но обруч заклубился дымом и исчез. Волшебник упал на колени.
– Но почему? – закричал он.
– Потому что все кончено, Мэдлин, – ответила она. – Мы жили тысячелетия, а что мы сделали? Направили человечество по пути безумия. Мне не нужна жизнь. И я больше не жажду никаких титулов. Царица-Ведьма мертва. И останется мертвой. – Она подошла к Гильгамешу и положила руки ему на плечи. – Время прощаться, мой милый. Я решила пойти по дороге дальше, чтобы увидеть, где она кончается. Но прошу у тебя еще одного.
– Все, что ты пожелаешь.
– Проводи Кормака и короля за темную реку.
– Исполню.
– Прощай, Гильгамеш.
– Прощай, моя мать. – Нагнувшись, он поцеловал ее в лоб, потом сошел с тронного возвышения и остановился перед Кормаком. – Попрощайся с друзьями. Ты возвращаешься домой, деревенщина.
– Мы проводим тебя, – сказал Викторин.
– Нет, – ответил Кормак, пожимая его руку пожатием воина. – Вам надо идти вперед, да сопутствуют вам ваши боги.
Викторин поклонился и подошел к Мэдлину.
– Пойдем с нами, – сказал он. – Быть может, Альбайн прав… и все-таки… все-таки рай существует.
– Нет! – крикнул Мэдлин, пятясь от него. – Я вернусь в мир! Вернусь!
Он повернулся и, спотыкаясь, вышел из залы в Пустоту.