Леа ждала на краю трапа, тщетно вгуадываясь в очертания шхуны капитана Трента. Вечер начался премерзко, и теперь девушка молила Бога, чтобы ее встреча с Джастином прошла удачнее, чем краткое, но яростное объяснение с Прескоттом. Сейчас нельзя было предаваться воспоминаниям о недавнем происшествии, иначе она рискует потерять контроль над собой и утратить способность отчетливо говорить. Завидев показавшуюся на палубе знакомую фигуру Джесса, Леа рукавом промокнула влажные глаза.
Юноша приблизился и, приподняв ее лицо за подбородок, повернул его к яркому диску луны.
— Неважно выглядишь. Может, ты не готова к такому разговору?
— Нет… Нет, готова. Спасибо, что приехал и не попытался меня отговорить.
Джесс хмыкнул и поцеловал Леа в нос.
— А разве мне это когда-нибудь удавалось?
— Он согласился встретиться со мной? — с улыбкой отозвалась она.
Джесс кивнул:
— Он не спал, когда я вошел. Возможно, тоже мучается раздумьями. Кажется, немного возбужден, если тебе интересно, но это вполне понятно: наверное, ему не каждый день назначают тайные встречи.
— Я уже пробовала иначе, но ничего не получилось, а ведь он скоро уезжает. Мне обязательно нужна эта встреча до отхода судна из нашей гавани. Джесс, ты просто ангел, ты мне так помог!
— Что ж, да согреют меня завтра эти слова, когда я не сумею продрать глаза после бессонной ночи, — заметил Джесс с игривой улыбкой. — Ведь проверка канцелярских книг довольно скучна и утомительна даже на свежую голову.
— Я ненадолго.
Джесс поднес руку Леа к своим губам.
— Иди к Тренту и расскажи ему все, что требуется. — Лихо подмигнув своей подруге, он добавил шепотом: — А я подожду тебя здесь.
Леа поднялась на цыпочки и чмокнула парня в щеку. Ей бы так хотелось любить Джесса с той же страстью, которую она испытывала к Тревору. При лунном освещении он был как-то по-особому красив, глубокие тени подчеркивали каждую черту его лица. Господи, она же любит его! На самом деле любит… как брата. И почему ей такая мысль раньше не приходила в голову?
С тяжелым сердцем Леа оставила Джесса и нашла капитана Трента в его каюте. Он ждал посетительницу, хотя при виде ее вовсе не обрадовался. Нижняя часть его лица поросла щетиной, а волосы были в не меньшем беспорядке, чем разобранная койка у дальней стены. Небрежно застегнутая темная рубашка висела поверх брюк, а широкий кожаный пояс валялся на столе, заваленном бумагами.
С тревогой помявшись на пороге, Леа наконец шепнула:
— Закрыть дверь?
Его серые глаза взметнулись на гостью, и на губах показалась кривая усмешка:
— Зависит от того, что у вас на уме.