Годдер присел на койке и закурил сигарету.
- Большое спасибо, - сказала Мадлен Леннокс. - Ты хорошо выполнил свой долг, мистер Годдер, хотя тебя и утомляют общественные обязанности.
- Утомляют? Ничего подобного!
- Но я же не жалуюсь, мой дорогой. Я довольна и сыта. А это значит, что половина дела уже сделана. Даже если ты хотел что-либо доказать...
- Дело не в этом, - ответил он.
- И манеры у тебя тоже неплохие. Ты даже не обиделся на этот классический прием женской извращенности. - Она тихонько засмеялась. - Ты очень милый, и ты мне очень нравишься. В мыслях ты где-то совсем далеко, и тем не менее ты милый. Ты не дашь мне сигарету?
Он закурил сигарету и протянул ей. Пепельницу он поставил себе на живот. Гром еще грохотал, но гроза уже утихла.
- Но меня все же кое-что беспокоит, - сказала она после нескольких минут молчания. - Красиски. Как он все-таки вышел из себя... если действительно вышел.
В голове Годдера сразу зажглась сигнальная лампочка, означавшая тревогу.
- Не совсем понимаю...
- Не имеет значения. Я сама себе не отдаю отчета, знаю ли я, о чем говорю. Но ты как-то сказал такие слова, которые никак не выходят у меня из головы.
В таком случае, подумал он, мое неосмотрительное замечание может стоить жизни нам обоим.
- Ты, помнишь, сказал, что только гений сможет такую сцену поставить лучше. Я понимаю, что ты имел в виду это не буквально, но тем не менее я об этом задумалась. И постепенно мной овладевало такое неприятное чувство, будто всего того, что я видела собственными глазами, на самом деле не было. Я не очень странно объясняю?
- Странно. Ты касаешься таких философских концепций, которые для меня недоступны.
- Я имею в виду лишь заготовленную и запланированную сцену.
- Минутку... - Он попытался найти подходящий тон, который свидетельствовал бы о его сомнениях и неверии.
- Ты что, хочешь сказать, что все это было разыграно?
- Ну, я и сама этого не знаю. Но все было как-то уж слишком... Даже не знаю, как сказать. Ну, словно по нотам. Слишком много деталей проявилось или появилось как раз в нужный момент. Такие совпадения в пространстве и времени практически не случаются. И, кроме того, кое-что вызвало мои сомнения. Например, как Красиски заставил этого Эгертона заговорить по-немецки. Ведь это было сделано очень умно. А такой человек, как Красиски, с его уже поврежденным разумом вряд ли смог бы это сделать.
- Человек с поврежденным разумом еще не слабоумный, - возразил Годдер. - Ведь он все-таки был ассистентом в университете.
- Я знаю. Но было и еще кое-что. В театре это, кажется, называют блоком.