Спустившись по лестнице, я понесла поднос дальше по безлюдному прохладному коридору, пока не оказалась в гостиной.
Поставив блюдо на кофейный столик, я заметила с правой стороны просторную столовую, отделанную черным деревом, а слева дверь, ведущую, скорее всего, в кабинет. Заглянув туда, я увидела Кингдона Дру, стоящего перед большим письменным столом и рассматривающего какую-то фотографию. Я вошла в дверь и остановилась в ожидании.
Он не сразу меня заметил, поэтому какое-то время, я могла наблюдать за ним, как накануне вечером. Казалось, он был в дурном расположении духа, на его лице залегли настолько глубокие морщины, что у меня возникло странное желание заставить его улыбнуться.
— Вчера вы совсем обо мне забыли, — произнесла я. — Хоть вы и хозяин поневоле, но полагаю, могу вас упрекнуть!
Он невозмутимо посмотрел на меня:
— Простите. Я знаю, что вас проводила Эдит. Кто-нибудь позаботился о вашем завтраке?
— Об этом позаботилась ваша дочь, — ответила я. Это его заинтересовало, и он пододвинул мне стул.
— Ну и что вы о ней думаете?
— Она мне понравилась, — с готовностью сообщила я. — Очень приятная девочка, в ней много теплоты и ума!
Он бесстрастно кивнул в знак согласия.
— Да, иногда она бывает такой. Вы считаете, Лейла хочет участвовать в игре, которую затеяла ее бабушка?
— Не знаю, — призналась я. — На некоторое время мы расстались — она уехала с матерью за покупками.
— И вы ее отпустили?! — Его взгляд показался мне вызывающим. — Какой же вы преподаватель, если не можете установить свои правила и следовать им?
Я снова почувствовала его враждебное отношение ко мне, но не рассердилась.
— Это мое первое утро здесь, — кротко произнесла я. — У меня еще будет время установить жесткие правила. Но, прежде всего, надо хорошо познакомиться с Лейлой. Я уже начала это делать. Думаю, она не испытывает ко мне неприязни — так что для начала неплохо!
Он бросил взгляд на фотографию, которую держал в руке, давая понять, что разговор окончен, но у меня появилось извращенное желание достучаться до него, дать ему понять, что я на его стороне, хочет он этого или нет. Поэтому осталась на своем стуле, продолжая молча наблюдать за ним, пока мой взгляд не начал его сердить.
— Ну? — спросил он. — Что вы видите?
Я не могла ответить ему точно, но кое-что я все-таки придумала:
— Вижу то, что видела много раз, будучи преподавателем, а именно — озабоченного отца! Мне хочется вам помочь! — И, отвернувшись от его быстрого проницательного взгляда, поднялась, прошлась по комнате.