Звук счастливого смеха Сэмми еще туже стянул узел на сердце Джуд.
— Но больше всего на свете мне бы хотелось быть кучером. — Его тихий радостный смех замер, и Сэмми вздохнул. — Мне дали бы пару отделанных бахромой перчаток из оленьей кожи, и у меня был бы чудесный ореховый кнут с двадцатифутовым ремнем. — Он издал звук, подражая свисту кнута, рассекающего воздух. — Но хороший кучер, он никогда не вырвет ни волоска ни с одной своей лошади. Он управляет лошадьми, просто щелкая кнутом у них над головами. Мне говорили, этот звук похож на выстрел. Но потом им просто так нравится.
— Но почему?
— Джуд не могла поверить, что этот мягкий наводящий вопрос исходил от Долтона Макензи.
— Кучер, он должен быть ловким парнем. Он должен держать три пары поводьев в левой руке и, пользуясь только пальцами, говорить упряжке, что делать, пока его правая рука подтягивает провисшую упряжь и щелкает кнутом. Он должен вовремя повернуть каждую пару, иначе все лошади запутаются и даже могут покалечиться. Я ни за что не хотел бы, чтобы мои лошади покалечились. Но для Сэмми слишком трудно помнить обо всем сразу. — Знаешь, как я смотрю на это, Сэм? У каждого есть талант, который дал ему Господь. Не все должны быть хорошими кучерами — иначе кто заботился бы о лошадях? Бог дал тебе способность понимать лошадей, поэтому ты можешь быть лучшим в том деле, которым занимаешься сейчас.
— В этой логике была чудесная простота, именно с таким объяснением Сэмми согласился, утвердительно кивнув лохматой головой:
— Пожалуй, в этом вы правы, Мак. Действительно правы.
— Сэмми, ты не утомляешь нашего гостя?
— Мы просто разговаривали, Джуд. Я не надоедал, честное слово. — Взгляд больших виноватых глаз не отрывался от Джуд, пока она пересекала комнату.
— У нас был просто небольшой мужской разговор, — Сэмми нашел неожиданную поддержку у Долтона. — Парням время от времени нужно что-то в этом роде. Верно, Сэм?
— Верно, Мак. — Широкая улыбка, сияющая, как полуденное солнце, преобразила лицо юноши.
— Я очень рада, — откликнулась Джуд, — но, Сэмми, мне кажется, Джозеф ждет, чтобы ты помог ему справиться с неотложными делами.
— Я не забыл, Джуд. Я не хочу, чтобы Джозеф заболел.
— Я знаю это, Сэмми. — Джуд не смогла придерживаться взятого строгого тона, просто она не стала улыбаться, — Нет более ответственного человека, чем ты. А теперь иди.
— Д-да. Пока, Мак. — И Сэмми вприпрыжку выбежал из комнаты.
— Что с ним? — спросил Долтон, не дав установиться неловкой тишине.
— С ним все нормально, — моментально ощетинившись, сердито заявила Джуд, но тотчас же поняла, как это глупо, потому что Долтон только что разговаривал с ее братом, он должен был догадаться, даже если и не мог видеть. Она села в кресло у кровати, устало опустив плечи. Долтон сад, опираясь на спинку кровати и согнув ноги в коленях, о н был прикрыт простыней и вовсе не казался страшным. И внезапно из Джуд хлынул поток слов, полилась правда, которой она редко с кем-нибудь делилась: — Я точно не знаю. Мама тяжело рожала его. Доктора говорили, это произошло потому, что его мозг недостаточно снабжался кислородом. Сэмми рос, но не взрослел.