Оставшись наедине со своими неприятными размышлениями, Долтон неловко, но без всяких крупных неприятностей очистил свою тарелку и лежал в ожидании, когда вернется Джуд, чтобы забрать поднос.
Джуд старательно искала какой-либо повод освободить Сэмми от его повседневной работы, чтобы он мог присмотреть за их постояльцем, но не могла найти ни одного, а правда не годилась. Правда же состояла в том, что Долтон Макензи, даже такой беспомощный, каким он оказался после своего ранения, был больше мужчиной, чем кто-либо из встречавшихся на пути Джуд. Просто, находясь с ним в одном помещении, она чувствовала, как ее тело наполнялось неведомыми вибрациями, а голова начинала кружиться от ощущения желания, которое — она это понимала — было неосуществимым. Макензи был опасным человеком, угрозой для ее дома и для ее сердца, но вместо того, чтобы защищаться, она открыла ему и то и другое в наивной надежде, что он не будет слишком грубо пользоваться своим преимуществом. Он был человеком одного круга с ворами, которые ограбили дилижанс, и зарабатывал себе на жизнь убийством, принимая запятнанные кровью деньги без отвращения и не моргнув глазом. Хотя он был изысканно одет, культурно разговаривал и пользовался дорогим одеколоном, он был не лучше большинства подлых убийц, которые болтаются по темным дорогам, и Джуд следовало презирать даже саму мысль о нем. Его прикосновение должно было заставить ее в ужасе и отвращении отскочить прочь. Ей следовало придумать, как безопасно отделаться от него, а не лежать всю ночь без сна, размышляя о том, как бы заставить его остаться.
Джуд медленно вошла в спальню, и Макензи, услышав ее шаги, повернул к ней голову, удивив ее тем, как быстро развил в себе другие чувства взамен утраченного. Он не мог видеть Джуд, но был абсолютно уверен в ее присутствии, она чувствовала это всем своим существом. Забирая у него поднос, она обратила внимание, как мало еды он уронил и пролил на себя или на постельное белье. Он быстро учился — как сообразительный хищник.
Макензи зарос щетиной, у него отросли темные усы, и от этого он еще больше стал похож на отчаянного головореза, а заживающая глубокая рана у него на виске придавала ему зловещий вид. Неужели она ошибалась, неужели ей просто показалось, что она увидела что-то хорошее, что-то благородное в обманчиво покладистом характере наемника?
— Почему вы подвергли себя риску, чтобы спасти того мужчину из дилижанса? — Этот вопрос не давал Джуд покоя с тех пор, как она стала свидетелем поразительного героизма Макензи — именно поразительного, потому что она не могла поверить в такое самопожертвование человека, который не отличался добросердечием и не придерживался строгих моральных правил. Так почему наемный киллер впутался в эту историю? Джуд нужно было это знать.