Напряженное затишье с предстоящей встречей Петр не связывал. Тревога за Нику смешивалась с негодованием по поводу бандитских методов заговорщиков. Он понимал, что сейчас ими будут выдвинуты какие-то условия, и твердо решил требовать в ответ освобождения девушки. Чтобы успокоиться, стал отсчитывать шаги. Это отвлекло. Несколько раз оглянулся, но никого, кто мог бы выдатъ слежку, не увидел.
Через сто семнадцать шагов к бордюру мягко подкатил черный бронированный лимузин. Уличные огни отражались в его надраенном кузове и тонированных стеклах. Еще до того как отворилась задняя дверь и голос из глубины салона требовательно произнес: «Садитесь, Петр Иванович», Швец понял, что этот «летучий голландец» пришел по его душу.
«Уж не Харон ли приплыл за мной на своей лодке?» — подумал он, утопая в мягком сиденье.
Сработала защелка автоматического запора. По движению огней за пуленепробиваемыми стеклами стало ясно, что «голландец» отошел от причала. В отсеке, отделенном от передней части салона перегородкой, никого не было.
«Добрый вечер, Петр Иванович», — прозвучал бесцветный голос человека, пожелавшего остаться неизвестным.
— Добрый…
Месяц тому назад в кулуарах управления пробежал слушок о секретном распоряжении премьера, по которому было выделено несколько миллионов долларов на приобретение «членовозов» нового типа для службы безопасности.
«Коржаков?.. Рогозин?.. — просчитывал Петр. — Почерк похож: разросшаяся до размеров ГПУ охрана загребает жар чужими руками, не глядя жертвам в глаза…»
— Вы меня не знаете, поэтому не стоит гадать, — посоветовал Голос.
Снова воцарилась тишина. Плавный поворот налево — «голландец» повернул на Москворецкую набережную, поплыл со скоростью катафалка.
— Как идет расследование убийства Филонова, Петр Иванович? — не столько в интонации, сколько в самой постановке вопроса прозвучала наглая самоуверенность.
— Разве вам не известно, что материалы этого дела носят секретный характер? — стараясь не выдавать эмоций, ответил Петр вопросом на вопрос.
Послышался смех.
— Ничего другого я и не ожидал от вас услышать, — произнес Голос. — Петр Иванович, вы же умный человек. Ну какие могут быть секреты в наше время? Разве что от обывателей и журналистов. Дело даже не в технических средствах, позволяющих «присутствовать» на любом совещании в вашем кабинете. Дело в людях. А они хранят чужие секреты до тех пор, пока не видят личной заинтересованности в их разглашении.
— Собираетесь меня заинтересовать? — усмехнулся Петр.
— Ну что вы! О вас мы слишком хорошего мнения, чтобы предлагать сделку.