Сидевшее в клетке существо более всего напоминало гибрид летучей мыши с обезьяной. Почти голое тельце с короткой и редкой шерстью, тонкая морщинистая шея, практически крысиный хвостик, черные круги под глазами… У меня появилось большое желание вынуть уродца из клетки и с размаху надеть оную на уши англичанину. Если бы у меня была хоть тень подозрения, что конкретно этот причастен к такому издевательству над природой, то, ей-богу, я бы так и поступил.
— Девонширский Рекс! — торжественно сообщил мне посланец.
"Рекс" грустно таращил на меня большие глаза из-под огромных ушей и мелко дрожал — холодно ему, поди, с его-то пародией на шерсть…
А посланец тем временем сообщил, что Эдуард, движимый лучшими чувствами и знающий о моем интересе к кошкам, решил сделать самый ценный подарок, какой смог. Это порода только что выведена, и таких зверей в мире всего три штуки!
Я мысленно перевел его дифирамбы. У англов два таких разнополых уродца, этот им не нужен, значит, он кот, вторая кошка пригодилась бы.
Вызвав горничного и велев ему накормить, обогреть и вообще обиходить существо, только не показывать его моей кошке, а то, как бы за крысу не приняла, я продолжил слушать англичанина, который теперь распинался о том, как страдает король Эдик от, увы, иногда случающихся недоразумений между Великобританией и Россией. И как, движимый черт знает чем — я и слова-то такого английского не знал — он готов лично приехать в Россию, чтобы улучшить и углубить.
То есть, продолжал я свой перевод, или у короля обострились нелады со здоровьем, или задумана очередная пакость в наш адрес. А скорее всего и то, и другое…
Король в данный момент пребывает на борту своей яхты, продолжил посланец, и ждет только сигнала о том, что его порыв встретил понимание в русском руководстве, чтобы отплыть в Петербург.
— Давайте частоты и позывные, — предложил я, — и этот сигнал будет передан прямо сейчас.
Вообще-то мы их и так знали, но пользоваться пока не спешили, пусть англы их нам официально дадут. Но посланник короля почему-то был не в курсе таких тонкостей и хотел отправить телеграмму из посольства. Дикие люди, подумал я, надо будет Эдику светодиодный фонарик подарить, и вызвал дежурного адъютанта, чтобы он проводил гостя в его посольство.
Эдик приплыл через неделю и сразу после парадной встречи отправился в Гатчину. Эк тебя приперло-то, подумал я, глядя на его одышливую походку, неестественный цвет лица и мешки под глазами. Похоже, тут ты и оставшихся тебе двух лет не протянешь… Король же глядел на меня с изумлением и завистью, ибо с момента нашей предыдущей встречи, что была пять лет назад, я ничуть не изменился.