— Именно.
— И он утаил это от Церкви?
— Да.
— Опять я чего-то не понимаю. Почему он забрал ее домой? Чтобы не узнали в Церкви?
Юпитер покачал головой:
— Не знаю, почему. Никогда не думал, что отец позволит Хло вернуться. Он выгонял ее с ненавистью. Но спустя несколько дней она вернулась. И взялась за старое.
— Что вы хотите сказать? Принимала наркотики?
— Еще больше, чем раньше.
— А вы, Юпитер? Тоже стали принимать наркотики? — спросила я.
Он снова принялся жевать губу. Затем почти незаметно кивнул.
— Кокаин?
— Да, — прошептал он.
— И как долго?
Он дернул плечом.
— Как долго? — настаивала я.
— Я никогда и не прекращал, — признался он. — Мы оба не прекращали.
Я уставилась на него:
— Вообще?
— Да.
— Вы стали принимать наркотики, как только выписались?
— Практически. Я не делал этого, пока ждал Хло, пока не забрал ее из центра.
— Пока вы ее не забрали?
Он вздохнул.
Я откинулась на спинку стула и подняла руки.
— Минутку. Вы хотите сказать, что Хло стала принимать наркотики в тот же день, как вышла из клиники?
Юпитер опять пожал плечами:
— Здесь нет ничего удивительного, понимаете?
Оказывается, Хло попросила приготовить ей дозу кокаина, когда он приехал забирать ее в Оджай. Они разделили ее на приборной доске, вдохнули наркотик и в Сан-Марино ехали под кайфом. Их отношения, которые, видимо, не шли дальше кокаина и секса, ненадолго прекратились, пока он жил в Мексике и приходил в себя после того, как Хло сменила его на отца. Когда он вернулся, все возобновилось. Однако на этот раз иначе. Юпитер удовлетворял ее потребность в наркотиках, потому что будучи женой и партнером Полариса в делах церкви, Хло не могла самостоятельно доставать наркотики. Взамен она удовлетворяла потребность Юпитера — в ней. Секс за наркотики. Так продолжалось почти четыре года. Затем Хло умерла, а Юпитер стал складывать грязное белье в окружной тюрьме Лос-Анджелеса.
Я взглянула на Эла. Его губы скривились в презрительной усмешке. Юпитер подтвердил все его наихудшие предположения о наркоманах. Я знала, что он с самого начала считает Юпитера лжецом и слабаком. А мне было жаль Юпитера, пока еще жаль. Я не считала его слабым, просто болезнь оказалась сильнее. Тем не менее, я забыла, что доверять наркоману опрометчиво. Теперь буду помнить.
— Какова вероятность, что прокурор узнает кровавые подробности отношений нашего клиента и его мачехи? — спросил Эл.
Я протянула ему салфетку, и он вытер жир с подбородка. Откусил огромный кусок французского сэндвича и что-то пробормотал.
— Ничего не поняла, — выдавила я, изо всех сил стараясь, чтобы не было заметно, как меня тошнит. Я отщипнула от своей подмокшей булки. Ужасно, если из-за этой беременности мне перестанет нравиться есть «У Филиппа». После встречи с Юпитером мы остановились в центре, пообедать в кафе. Мы с Элом считаем, что единственный способ выветрить мерзкий тюремный запах из волос и одежды, — это окунуться в еще более резкий аромат. Как, например, запах ростбифа с острым соусом.