Конечно, свежевыжатый сок стоит немного дороже, чем пакетированный, но более глупого оправдания своей скупости я не слышала. Вытаращив глаза на обезьяновидного спутника, я растеряно произнесла:
– Я сама заплачу за сок.
Николай, густо покраснев, закашлял и рассказал чудесную историю, как его бывшая супруга попала в больницу с подозрением на желтуху, а в результате оказалось, что она просто злоупотребляла морковным соком.
– Поучительная история! – отшутилась я и заверила, что обязуюсь оставаться бледно-синей до моего долгожданного отпуска. Снова возникла пауза. Я посмотрела по сторонам: милые парочки обжимались за опрятными столиками кафе. Маленькие островки счастья вызывали черную зависть в моей истерзанной душе. Я готова была обменять своего гамадрила на любого прыщавого юнца, присутствующего в этом зале. Я казнила себя мысленно за то, что согласилась на эту глупую встречу. Напротив меня сидела очередное «не то». Он не понравился мне сразу, еще в тот момент, когда мы говорили по телефону. На что я надеялась?
– Как у тебя дела? – существо, сидящее напротив, снова заговорило.
Я несколько секунд смотрела на него отрешенно, вспахивая борозды своего мозга и стараясь придумать оригинальный ответ, преисполненный чувством юмора.
– Как мои дела, – произнесла я медленно и через мгновенье добивала, сверля взглядом своего кавалера:
– Хреново! Я одинока и мне осталось немного времени до юбилея. Я разменяю третий десяток и нырну в четвертый. В абсолютном одиночестве. В моей жизни возникает вереница странных мужчин, которые абсолютно мне не подходят! Как я их выбираю – черт его знает! Это как в кино про неудачников: не они ищут неудачу, а она находит их! Я не знаю, что мне делать! И я боюсь старости! Проклятой дряхлой старости! Я поклялась себе, что перешагну этот возрастной барьер околозамужней женщиной с перспективой материнства. Но я нарушаю эту клятву, потому что понимаю: чудес не бывает! И, наверное, ждать особенного мужчину смысла нет. Все мои фантазии – это мыльный пузырь. Он лопнет и брызги попадут в глаза, и до скончания дней моих они будут слезиться, а сердце страдать… И я состарюсь. А потом умру одна в своей квартире. Меня найдут через месяц, потому что мой разлагающийся труп начнет вонять.
Я не ожидала, что мое откровение произведет такой эффект на Николая. Он заморгал, и по щеке его покатилась скупая мужская слеза.
– Вы много страдали, – произнес он душевно и тепло. Я улыбнулась – его сочувствие было так кстати.
Мы приятно провели вечер. Я даже решилась съесть огромную тарелку спагетти. К концу наших посиделок Николай стал разговорчивым и больше не напоминал огромную страшную обезьяну. Он возглавлял серьезную фирму, и устрашающий вид скорее был привычной маской строгого начальника.