Он окинул взглядом здание Института. Несмотря на то, что рабочий день давно закончился, во многих кабинетах еще горел свет. Непреодолимый инстинкт познания удерживал сотрудников у приборов куда надежнее, чем деньги или страх наказания.
В квадратной башне, где обитал комендант Городовиков, окна тоже горели. В кабинетах, расположенных непосредственно под ней, электричество было выключено и, казалось, башня не опиралась на массивное тело здания, а висела в легком весеннем воздухе, словно гандола невидимого аэростата, временно зависшего над Колосовкой.
Ефим решил вернуться и навестить коменданта.
Он повернулся, шагнул к высокой институтской двери, но войти в нее не успел. Навстречу ему двигался сам Владимир Иванович. На нем был почему-то сторожевой тулуп и летняя армейская кепка…
– А, Ефим! – обрадовался Городовиков. – Домой собрался? Пойдем ко мне на башню, чаю попьем! Мне Алька пирожков с капустой подбросила. У меня и яблоновка есть! – подмигнул он. – Так как?
– А ты, Володя, когда гостей приглашаешь, сам всегда сбегаешь или бывает, что и остаешься? – нарочито елейным тоном осведомился Ефим.
– Да, я на минуту, заварки купить! Чай кончился. Только до магазина добегу… Ключ знаешь, где лежит, поднимайся, открывай дверь и располагайся… Я сейчас буду!
Комендант растворился во влажной мартовской ночи, а Ефим остался стоять на крыльце. Он потоптался перед входом и решил несколько минут подышать нашатырным весенним воздухом.
Повернувшись к одному из крыльев здания, он вдруг увидел в свете, падающим из горящего окна, две темные фигуры. Они, словно бы крадучись, двигались вдоль институтской стены. Добравшись до угла, за которым скрывался корпус биостанция с виварием, они исчезли.
«Странно, – подумал Ефим, – что это еще за тайные прогулки?»
Не то, чтобы он серьезно встревожился, – не диверсанты же, решившие взорвать институт, мелькнули в свете окна, – скорее, его разобрало обыкновенное любопытство. Неторопливым шагом он двинулся вдоль стены по направлению к углу, за которым исчезла непонятная пара.
Дойдя до поворота, капитан осторожно заглянул за угол. В большом каменном кармане располагался вход в виварий, где обитали животные, предназначенные для опытов. Над входом светилась неяркая лампочка.
Мимикьянов уже собрался выйти из-за угла, но тут тяжелая дверь вивария громко взвизгнула и оттуда вышла женщина. Конечно, он ее сразу узнал. Это была его хорошая, а, точнее, близкая знакомая Галина Стороженко, заведующая институтской столовой. Галина вынула из сумочки сигарету, зажигалку и закурила. Это Ефима удивило. Галина курила очень редко, только в компаниях, и не для удовольствия, а для создания образа умной женщины.