К бывшему зданию Института волновых явлений и направлялся майор Мимикьянов.
Выйдя из тополиного туннеля, он оказался перед белой колоннадой его центрального входа. Но подниматься по длинным каменным ступеням и заходить в его массивные деревянные двери с гранеными стеклами, майор не стал. Он двинулся вдоль бесконечной каменной стены. Добравшись до ее конца, Мимикьянов завернул за угол, намереваясь попасть в хозяйственный двор.
Завернув за угол, он остолбенел.
Во дворе пылал пожар.
Горел тентованный грузовой КАМАЗ.
Вокруг растерянно передвигались несколько мужиков с огнетушителем, мятыми ведрами и пожарным багром.
Из-под тента просачивался во все стороны белый пепельный дым, а через задний борт рвалось на волю бледное желто-голубое пламя.
Мужчина с огнетушителем приблизился к огню и направил на него снежную струю пены. Огонь, словно испугавшись, юркнул обратно под тент. Но тут же раздался глухой хлопок и, разорвав ткань, над машиной взметнулся огромный черно-алый костер.
Он загудел и затрещал. Из окон кабины с жалобным звоном посыпались на асфальт стекла. Раздался еще один хлопок, теперь уже громкий, как выстрел. Многотонная машина, словно живая, вздрогнула, подпрыгнула всеми четырьмя колесами, и на ее месте вырос оранжевый огненный шар.
Закрывая ладонями лица, люди бросились прочь от обжигающего пламени.
Больше никто не предпринимал попыток тушить пожар.
КАМАЗ уже догорал, когда в хозяйственный двор с завыванием сирены ввалился слоноподобный пожарный автомобиль. Профессиональная команда борцов с огнем быстро рассыпалась по двору, споро раскатала брезентовый рукав и без труда потушила догорающие останки того, что еще несколько минут назад представляло собой машину с грузом.
Разглядывая угольный скелет грузовика, майор почувствовал, как кто-то положил руку на его плечо.
Он обернулся.
Обернувшись, майор Мимикьянов обрадовался.
Перед ним стоял седой и загорелый Владимир Иванович Городовиков бывший комендант Институтского здания, а ныне комендант этого же здания, только теперь принадлежащего местной поселковой администрации.
Две мужественные вертикальные морщины вдоль щек, ярко-голубые глаза и тяжелый подбородок делали его похожим на отставного полковника из старого фильма. Редкая жительница Колосовки в свое время могла избежать соблазна, если на нее обращал внимание Владимир Иванович. Да, впрочем, и сейчас, перешагнув полувековой рубеж, он пользовался почти не скрываемой благосклонностью жительниц поселка. Этому способствовало и то, что Городовиков овдовел больше десяти лет назад, а обе его дочери давно вышли замуж и жили далеко от Колосовки – одна в Новосибирске, другая – в столице.