— Он не пытается разорвать наши торговые связи?
— Нет. Абдул-Азиз более чем доволен нашими товарами. Меха и янтарь считаются у них на юге товарами экзотическими, а моржовые клыки и подавно.
Гуннар ухмыльнулся. Его забавляло, как расстояние и новизна превращают такие обычные вещи в большую ценность.
— Это было доброе время для Согне, когда вы с отцом совершили свое первое путешествие в Миклагард. Хотя этот город находится на полпути к Нифльхейму.
— Некоторые заходили еще дальше, — пожал плечами Орнольф. — Свен Длинный Лук из Бирки утверждает, что видел город чудес посреди огромной пустыни, где можно найти все богатства Миклагарда. Он называл это место Багдадом. Но чтобы добраться туда, ему пришлось совершить долгое путешествие на спине проклятого животного, называемого верблюдом.
Губы Орнольфа презрительно скривились. Гуннар знал, с каким презрением относился дядя к сухопутным путешествиям.
— Константинополь, или Миклагард, гордится отличным портом. Достаточно богатым. В один знаменательный для Согне день, почти дюжину лет назад, я встретил там Абдул-Азиза и заключил с ним договор. Каждый раз, когда я возвращаюсь оттуда, ты становишься гораздо богаче, племянник. Последнее путешествие вдвое увеличило твои запасы серебра и принесло Согне много золота.
— Так чего же хочет Абдул-Азиз?
— Он хочет постоянного и надежного союза с Согне, — объяснил Орнольф. — Союза, скрепленного брачными узами. По восточному обычаю. Он хочет, чтобы ты прислал ему в жены норманку.
— Я думал, у него уже есть жена, — удивился Гуннар.
— По правде говоря, я полагаю, что у него их дюжина, но у арабов такие нравы, — хитро ухмыльнулся Орнольф. — Наши женщины могут согласиться с присутствием в их доме наложницы, но не другой жены. Гарем Абдула переполнен черноволосыми и черноглазыми красотками, которые слова не скажут, если к ним добавится еще одна.
Гуннар выпятил нижнюю губу.
— Проблема в том, кого мне послать? У меня нет сестры на выданье или дочерей. Хотя я, пока Астрид не родит мне сына, и не хочу их. — Он махнул рукой, как бы отгоняя саму возможность рождения дочери. — Наверное, я мог бы послать ему Ингу или другую служанку… Они все достаточно привлекательны.
— Она должна быть знатного происхождения и иметь безупречную репутацию, иначе араб будет оскорблен, — уверенно произнес Орнольф.
Во фьордах для восстановления чести после нанесенных обид и оскорблений часто происходило кровопролитие. И Орнольф всегда повторял, что в такого рода делах его арабский торговый партнер был щепетильнее любого норманна.