— Нет.
Кэл понимал, что ведет себя как эгоист, но испытал огромное облегчение, услышав ответ Либби. Он накрыл ее руку своей рукой.
— Я ревную.
— К чему? К кому?
— К мужчинам, которых ты встретишь, к мужчинам, которых ты полюбишь после меня. К мужчинам, которые полюбят тебя.
— Но…
— Погоди, ничего не говори. Давай сначала я все объясню. Умом я понимаю, что, скорее всего, не прав, но ничего не могу с собой поделать. Это инстинкт, Либби, а своим инстинктам я привык доверять. Всякий раз, как я представляю, что к тебе прикасается другой — так же, как я прикасался к тебе, — и видит тебя так же, как видел я, я схожу с ума.
— Так вот почему ты на меня злишься! — Она повернулась к нему и стала разглядывать его профиль. — Ты злишься из-за моих будущих романов?
— Наверное, я кажусь тебе полным идиотом… Что ж, я заслужил.
— Я не считаю тебя идиотом.
Кэл нетерпеливо дернул плечом.
— Я вполне отчетливо представляю его себе. Под два метра ростом и сложен, как какой-нибудь древнегреческий бог.
— Адонис, — предложила Либби, уже улыбаясь. — Голосую за Адониса.
— Помолчи! — Она заметила, что уголки губ Кэла слегка дернулись. — Блондин, скуластый, загорелый, с мощным раздвоенным подбородком.
— Как у Керка Дугласа?
Кэл метнул на нее подозрительный взгляд.
— Ты знаешь такого парня?
— Только по его репутации. — Поняв, что гроза миновала, она поцеловала Кэла в плечо.
— И потом, голова на плечах у него тоже есть, за что я еще сильнее его ненавижу. Он доктор… не медицины, а философии. Вы с ним часами обсуждаете древние брачные обычаи всяких таинственных племен. А еще он играет на фортепьяно.
— Ух ты! Я потрясена.
— Он богат, — загробным голосом продолжал Кэл. — Кредитный рейтинг — девять целых и две десятых. Он возит тебя в Париж и занимается с тобой любовью в номере окнами на Сену. А потом он дарит тебе бриллиант размером с кулак.
— Ладно, ладно. — Либби задумалась. — А стихи он любит?
— Даже сам их пишет.
— О боже мой! — Она прижала руку к груди. — Может, заодно предскажешь, когда я с ним познакомлюсь? Хочу подготовиться заранее.
Кэл покосился на Либби. Глаза у нее искрились смехом.
— Тебя мой рассказ, похоже, веселит?
— Да. — Либби погладила его по щеке. — А тебе, похоже, больше понравилось бы, если бы я пообещала, что уйду в монастырь.
— Конечно! — Кэл взял ее руку и приложил ладонью к губам. — Дай письменную клятву!
— Я подумаю. — Либби увидела, что глаза у Кэла снова стали ясными, лучистыми. Перед ней прежний Калеб Хорнблауэр, мужчина, которого она любит и понимает. — Мы закончили ссориться?
— Д-да… Прости меня, Либби. Я вел себя как полный долб.