Либби бессильно уронила руки и отступила на шаг назад.
— Да, конечно, не можешь. Не знаю, что на меня нашло. Я совсем расклеилась…
— Черт побери, не надо! — Кэл прижал ее к себе. — Не думай, что я не хочу взять тебя с собой. Очень хочу, больше всего на свете! И дело совсем не в том, правильно ты поступишь или неправильно. Если бы я был уверен, если бы не было никакого риска, я бы силой затащил тебя в звездолет, хочешь ты того или нет!
— Риска? — Либби застыла на месте. — Какого риска?
— Ничего не известно наверняка.
— Не обращайся со мной как с дурочкой. Что за риск?
Кэл тяжело вздохнул. Кое-какие расчеты он вчера от нее утаил.
— Фактор вероятности успешного возвращения в будущее составляет семьдесят шесть и четыре десятых процента.
— Семьдесят шесть и четыре десятых процента, — повторила Либби. — Не нужно быть гением, чтобы сообразить: шансы на неблагоприятный исход — двадцать три и шесть десятых. Что случится, если тебе не удастся вернуться?
— Не знаю. — Впрочем, догадаться несложно. Если он сгорит в околосолнечном пространстве, можно считать, это легкий конец. — А тобой я рисковать не могу, как бы мне ни хотелось, чтобы ты полетела со мной.
Либби приказала себе успокоиться. Паника сейчас не поможет. Она не спеша досчитала до десяти, дыхание выровнялось.
— Калеб, а если ты еще задержишься здесь и проведешь дополнительные расчеты… Может, тебе удастся уменьшить риск?
— Может быть, и удастся, — кивнул он. — Но мое время на исходе. Звездолет и так две недели простоял на открытом месте. И только благодаря невероятному везению нам вчера удалось направить Рэнкинов в другую сторону. Как ты думаешь, что случится со мной… с нами, если его найдут? Если найдут меня?
— Туристический сезон начнется только через несколько недель. За год к нам забредает не больше дюжины туристов.
— Достаточно и одного.
Либби прекрасно понимала, что Кэл прав. Они с самого начала живут взаймы.
— Я никогда ничего не узнаю, правда? — Она провела пальцем по его лбу. — Так и не узнаю, удалось ли тебе долететь…
— Я хороший пилот. Доверься мне. — Он поцеловал ей руку. — А мне легче будет сосредоточиться, если я не буду волноваться за тебя.
— Трудно спорить со здравым смыслом. — Либби натужно улыбнулась. — Помню, ты говорил, что тебе нужно закончить еще кое-какие мелочи. Отправляйся.
— Я не задержусь.
— Не спеши. — Либби захотелось побыть одной. — Пока ты будешь работать, я приготовлю прощальный ужин. — Она зашагала прочь. Обернувшись, крикнула через плечо: — Кстати, Хорнблауэр, нарви мне цветов!
Он выполнил ее просьбу. Нелегко было управлять аэроциклом с огромным букетом в руке. Кэл посмотрел вниз, на землю. В траве мелькали розовые, белые и голубые цветы. Ему казалось, что все цветы пахнут Либби — так же по-земному, свежо и маняще.