Любопытное признание, поскольку герцог Роудей обычно относился к соблазнению женщин как к не слишком обременительному занятию.
– Ситуация приняла неожиданный поворот, не так ли? – предложил Дерек. Он сознавал, что его желание выиграть пари существенно поубавилось в связи с личным несчастьем. К тому же он чувствовал, что Николас в большей степени заинтересовался леди Уинн.
Правда, если он не способен разобраться в собственных чувствах, возможно, не следует пытаться понять чувства другого человека.
Если Николас горит желанием уединиться с леди Уинн в загородном поместье, пусть забирает ее немедленно и проявит свое обаяние, чтобы соблазнить эту женщину. В данный момент все помыслы Дерека были заняты другим.
– Дай мне знать, когда вы вернетесь в город, – сказал он небрежным тоном.
Миссис Харолдсон наклонилась вперед с заговорщическим видом, и, казалось, внушительная грудь вот-вот утянет ее на пол.
– Полагаю, – зашептала она с шипением, – кое-что здесь вызывает удивление.
Кэролайн старалась выглядеть холодной и сдержанной в этом душном, переполненном людьми бальном зале.
– Что именно?
– То, как его светлость и граф стоят там и о чем-то болтают с самоуверенным видом.
Может быть, они обсуждали свое пари? Было видно, что мужчины чрезвычайно увлечены беседой, и, поскольку не прошло и двух часов после встречи в гостинице, можно догадаться, о чем они могли говорить. Разумеется, о ней.
Она предложила себя двум пользующимся дурной репутацией повесам, вступив с ними в сомнительное соглашение, которое может погубить ее в глазах общества, если это дело раскроется.
Однако внутренний голос убеждал ее, что все будет хорошо.
– Я замечала, они часто беседуют, – сказала Кэролайн спокойным тоном, бросив невозмутимый взгляд на двух высоких мужчин. – Ведь они друзья.
– Вы, конечно, слышали, леди Уинн, об их последней выходке?
– Вы имеете в виду их пресловутое пари?
Боже, как здесь жарко и нет спасения от окружающих ее матрон! Она вынуждена была подавлять желание вскочить и выбежать из комнаты, чтобы глотнуть свежего воздуха.
Кэролайн наблюдала за мужчинами сквозь слегка опущенные ресницы. Николас Мэннинг выглядел невероятно привлекательным. Его темные блестящие волосы были слегка взъерошены, что наряду с элегантным вечерним костюмом придавало особый шарм его мужской красоте. Мэндервилл был также красив, словно греческий бог. Казалось, его присутствие освещало эту комнату дополнительным светом. Оба, как обычно, привлекали всеобщее внимание – из-за своей дурной славы.
– Да, конечно, их пари. Это из ряда вон выходящий случай, вы согласны?