Вдруг все инстинкты Сэйбина громко закричали об опасности, и он упал на пол. Он не сомневался в своих предчувствиях: они спасали его жизнь слишком часто, чтобы сейчас колебаться. Он распластал свои пальцы по теплому дереву палубы, сознавая, что может выставить себя дураком, но лучше пусть он будет живым дураком, чем мертвым мудрецом. Звук другого мотора затихал, как будто лодка еще больше замедляла ход, и Сэйбин принял другое решение. Лежа на животе, ощущая в носу запах полироли и царапая о доски свое нагое тело, он пополз в отсек для хранения продуктов.
Он еще никогда не отправлялся куда-нибудь без оружия. Ружье, которое он вытащил из отсека, было мощным и метким, хотя он знал, что это будет, в лучшем случае, временной мерой устрашения. Если его инстинкты ошибались, то оружие ему не понадобится вообще, но если они были правы, то люди на лодке были вооружены куда лучше его.
Ругаясь, что есть духу, Сэйбин проверил, что у ружья полный магазин, и пополз обратно к поручням. Спокойно выбрав прикрытие, он выставил ружье так, чтобы оно было видно, и приподнял голову ровно настолько, чтобы видеть другую лодку. Она все еще приближалась к нему, и была на расстоянии менее ста ярдов.
— Не приближайтесь! — прокричал он, не уверенный, смогли ли они расслышать его слова за шумом двигателя. Но это не имело значения, поскольку они всегда могли сказать, что он что-то кричал.
Лодка замедлила ход, и сейчас едва скользила по воде, на расстоянии семидесяти пяти ярдов. Внезапно палуба стала заполняться людьми, и ни один из них не выглядел как местный рыбак или турист, потому что все они были вооружены, даже рыжеволосая женщина. Сэйбин быстро осматривал их, фиксируя в создании все детали. Он определил их оружие, даже не задумываясь об этом, так хорошо был с ним знаком. Он осмотрел людей, а затем его взгляд метнулся обратно к одному человеку. Даже на таком расстоянии, и притом, что он стоял немного дальше остальных, было в нем что-то знакомое, так же как и в женщине.
Сейчас сомнений уже не оставалось, и его охватило ледяное, мертвое спокойствие, как это всегда случалось в бою. Он не стал напрасно тратить время, беспокоясь о том, насколько его превосходят в численности, вместо этого он стал продумывать и взвешивать варианты действий, тратя на каждое не более доли секунды.
Над водой раздался звук выстрела, разрезавший сумерки. Он уловил слабый удар от пули, когда она рассекла воздух над его головой и расщепила древесину каюты позади него. Движением, таким же плавным и гладким, как шелк, Сэйбин прицелился, выстрелил, а затем втянул свою голову вниз. Он даже не нуждался в том, чтобы услышать непроизвольный пронзительный крик, рассекший воздух, который подтверждал, что он не промахнулся — Сэйбин был бы удивлен и взбешен, если он его не услышал.