Размышляя об этом, Юрий Алексеевич укладывал вещи и не заметил появившейся в дверях спальни жены.
– Далеко собираешься, Юра? – спросила она, и от неожиданности Леденев вздрогнул.
– Ну, – сказал он, – напугала… В командировку, Веруша, деньков на десять.
– Что же ты с вечера не сказал?
– И не спала б всю ночь, – проворчал Юрий Алексеевич. – Знаем мы эти предупреждения с вечера. Так вот, экспромтом, оно лучше…
Утром в разговоре с Василием Пименовичем Леденев поделился своими соображениями.
– По-моему, – сказал он, – следует точно определить время смерти Подпаскова. И мог ли в это время находиться там Яковлев. Ведь дверь-то была открыта… До соседа тоже мог кто-то зайти. Если это обвинение отпадет, то легко снимается и подозрение о связи старпома с Морозом. Разумеется, версию эту отбрасывать сразу нельзя… Но уж больно все по нотам выходит – записка эта…
– Послушать тебя, Юрий Алексеевич, так ты прямо защитником к Яковлеву назначен.
– Если мы во что бы то ни стало будем искать только факты, компрометирующие Яковлева, то нам легко будет оказаться в плену ошибочной версии. А это приведет к осуждению невиновного или, по меньшей мере, к потере времени, на что, возможно, и рассчитывает наш противник. Значит, надо искать также факты, снимающие вину с Яковлева.
– В Гремячий уже отправился Корда.
– Именно такой, как Корда, там и нужен, – проговорил Леденев.
– Как видишь, где-то мы с тобой идем параллельно… Правда, я послал его вообще проверить показания Яковлева, но Алексей Николаевич уточнит и время прибытия старпома на баржу. Назначим повторную судебно-медицинскую экспертизу, попросим строго уточнить время смерти Подпаскова.
– Да, Юрий Алексеевич, – обратился Бирюков к Леденеву, – миссия твоя на теплоходе «Уральские горы» будет иметь решающее значение. Гляди в оба на судне – присматривайся ко всем и ко всему.
На всякий случай ты имей в виду этого парня, второго штурмана. После заявления капитана о его повышенной бдительности мы проверили его. Михаил Нечевин – надежный человек, ежели что – можешь опереться на него… Вот, возьми. Это вид Скагена, довоенного Скагена. Подарок Эйриксона. Видишь, на обороте надпись на норвежском языке: «Жизнь и смерть – поровну». Написано рукою Лейва Эйриксона. При встрече с ним покажи фотографию и назови мою фамилию. Он немного говорит по-русски и знает немецкий, общий язык вы найдете. Разумеется, на «Уральских горах» никто не должен знать о ваших встречах. Лейву надо рассказать о том, что нас интересует неизвестный член экипажа, связанный с иностранной разведкой. Может быть, он сумеет узнать что-нибудь там, куда тебе, Юрий Алексеевич, в силу своего положения попасть никак нельзя. Желаю удачи. До отхода сиди на «Уральских горах». Осматривайся. С женой простился?