Туру, заклинатель погоды, глянул на него своими светлыми глазами хищной птицы.
– Чего тебе? – холодно спросил он. – Неподходящее время для посещения чужих хижин, мальчик.
– Я привел Аду, мастер Туру. Она была у праматери, мы слушали сказку про ведьм, и вдруг Ада испугалась, закричала, вот я ее и проводил домой. Отец обернулся к девочке.
– Да ты трусишка, Ада! Умным девочкам нечего бояться ведьм. А ты ведь умная девочка?
– Ну да… Но ведьмы знают всякие страшные наговоры, и если у тебя нет кабаньего зуба…
– Вот как? Тебе, значит, хочется иметь кабаний зуб? Посмотрим. Я знаю кое-что получше кабаньего зуба. Я знаю один корень и принесу его тебе; но искать и дергать его надо осенью, он защищает умных девочек от злых чар и делает их еще красивее.
Ада радостно улыбнулась, весь страх ее как рукой сняло, едва она очутилась среди знакомых запахов хижины, в неярком свете огня. Слуга робко спросил:
– А можно, я сам пойду искать корень? Ты только расскажи мне, какой он… Туру сощурил глаза..
– Не одному мальчишке хотелось бы это знать, – промолвил он, но голос его звучал несердито, а чуть насмешливо. – Время терпит. Осенью посмотрим.
Слуга вышел и скоро исчез в том направлении, где стояла хижина мальчиков, в которой он ночевал. Родители его давно умерли, он был круглым сиротой, и это было лишней причиной, почему его так сильно тянуло к Аде и в ее хижину.
Заклинатель дождя Туру был и сам не говорлив и не любил слушать других; многие считали его чудаком, а иные – угрюмым брюзгой. Но он не был ни тем, ни другим. Он знал о том, что происходит вокруг него, гораздо больше, нежели можно было предполагать, судя по его ученой и отрешенной рассеянности. Видел он и то, что этот несколько назойливый, но приятный и явно неглупый подросток всюду бегает и наблюдает за ним, он заметил это с самого начала, с год тому назад или больше. Он даже угадывал точно, что это значило. Это значило очень много для мальчика, но и для него, старика, тоже. Это значило, что мальчишка очарован ремеслом заклинателя дождя и ни о чем так не мечтает, как о том, чтобы ему выучиться. Время от времени вселении встречались такие мальчики. Кое-кто уже пытался приблизиться к Туру. Иных легко было отпугнуть и привести в уныние, другие не падали духом, двоих он несколько лет держал при себе учениками и помощниками, потом они уехали в отдаленные селения, женились там и стали заклинателями дождя либо собирателями целебных трав; с тех пор Туру оставался один, и если он теперь возьмет ученика, то уж для того, чтобы подготовить себе преемника. Так бывало всегда, и это было правильно и не могло быть иначе: вновь и вновь должен появляться одаренный мальчик, и должен идти в почитатели и ученики к тому мужчине, в котором увидит мастера своего дела. Слуга даровит, в нем есть то, что нужно, мастер видел в нем некоторые признаки, говорящие в его пользу: прежде всего, пытливый, одновременно зоркий и задумчивый взгляд, сдержанность и молчаливость нрава и нечто в выражении лица, в повороте головы, будто он всегда что-то выслеживает, вынюхивает, будто он всегда настороже, тонко улавливает шумы и запахи; было в нем что-то и от птицы, и от охотника. Да, из этого мальчика может выйти знаток погоды, возможно, даже кудесник, из него будет толк. Но торопиться некуда, он еще слишком молод, и никак нельзя показывать ему, что на нем остановилось внимание учителя, нельзя облегчать ему задачу, избавлять его от тернистых троп. Если он дрогнет, даст себя отпугнуть, оттолкнуть, если потеряет мужество – туда ему и дорога. Пусть ждет и служит мастеру, пусть крадется за ним и завоевывает его милость.