— Это было не так.
— Расскажи, как было. Почему ты поехал с Атхо на квартиру к Инесс?
Ее рука поигрывала лежащим на коленях электрошокером. Он снова затрясся.
— Я поехал на квартиру к Инесс, потому что я ее хотел. Она же была продажная. Инесс жила у одной приятельницы Харри Ранты. Не помню, как ее звали. Атхо привязал Инесс к кровати, и я… я занимался с ней сексом. Атхо смотрел.
— Нет, ты не сексом с ней занимался. Ты ее насиловал.
Он не ответил.
— Что скажешь?
Он кивнул.
— Что сказала Инесс?
— Ничего.
— Она возражала?
Он помотал головой.
— Так значит, ей показалось приятным, что пятидесятилетняя сволочь привязывает ее к кровати и трахает.
— Она была пьяная. Ей было все равно.
Лисбет безнадежно вздохнула.
— О'кей. И с тех пор ты продолжал ее навещать.
— Она была такая… Она хотела меня.
— Чушь собачья!
Он посмотрел на Лисбет с выражением отчаяния. Затем кивнул.
— Я… Я ее изнасиловал. Харри и Атхо дали согласие. Они хотели, чтобы она… чтобы ее обломали.
— Ты им платил?
Он кивнул.
— Сколько?
— С меня брали как со своего. Я помогал им провозить контрабанду.
— Сколько?
— Пару тысяч за все про все.
— На одном из снимков Инесс сфотографирована здесь, в твоей квартире.
— Харри ее привозил.
Он снова засопел.
— Значит, за пару тысяч ты получал девушку, с которой мог делать все, что тебе вздумается. Сколько раз ты ее насиловал?
— Не помню… Несколько раз.
— О'кей. Кто глава этой банды?
— Они убьют меня, если я проболтаюсь.
— Это меня не касается. В данный момент я твоя главная проблема, а не братья Ранта.
Она подняла электрошокер.
— Атхо. Он старший. Харри выполнял все, что нужно.
— Кто еще есть в банде?
— Я знаю только Атхо и Харри. У Харри есть девушка, она тоже участвует. И еще парень, которого зовут… не знаю я. Какой-то там Пелле. Он швед. Я не знаю, кто он такой. Он боец и выполняет всякие поручения.
— Девушка Атхо?
— Сильвия. Она проститутка.
Некоторое время Лисбет молча думала. Наконец она снова посмотрела на него.
— Кто такой Зала?
Пер-Оке Сандстрём побледнел. Тот же вопрос, с которым приставал Даг Свенссон. Он молчал долго, пока не заметил, что сумасшедшая девица начинает терять терпение.
— Я не знаю, — сказал он. — Не знаю, кто он такой.
Лисбет Саландер помрачнела.
— До сих пор ты вел себя хорошо. Не упускай свой шанс! — сказала она.
— Я клянусь, это правда. Я не знаю, кто он такой. Тот журналист, которого ты застрелила…
Он замолк на полуслове, внезапно сообразив, что вряд ли стоило сейчас заговаривать об учиненной ею в Энскеде кровавой бане.
— Да?
— Он спрашивал то же самое. Я не знаю. Если б знал, то сказал бы. Клянусь, что это так. Его знает Атхо.