— Постой, мне казалось, что ее признали виновной?
— Осудили за содержание борделя. Но оправдали по обвинению в поставке секс-рабынь. Дело в том, что девушки, ставшие ее жертвами, одновременно были свидетелями обвинения. А они исчезли, вернувшись к себе в Прибалтику. Власти пытались вернуть их для выступления в суде, их даже разыскивали через Интерпол. Розыски продолжались несколько месяцев, но результатов не дали.
— Что же с ними случилось?
— Ничего. Телевизионная программа «Инсайдер» провела собственное расследование, послав своих представителей в Таллинн. Им потребовалось всего несколько часов для того, чтобы выяснить, что две из этих девушек живут на родине в своих семьях, а третья уехала в Италию.
— Иными словами, таллиннская полиция действовала не очень эффективно.
— С тех пор у нас было вынесено еще несколько обвинительных приговоров, но во всех случаях речь шла о лицах, задержанных за другие преступления, или исключительно бестолковых преступниках, которые не сумели избежать задержания. Этот закон — чистая формальность. На деле он не применяется.
— О'кей.
— Проблема в том, что преступление в данном случае представляет собой грубое насилие, часто в сочетании с нанесением телесных повреждений, тяжких телесных повреждений, с убийством посредством огнестрельного оружия, в некоторых случаях в сочетании с разного рода лишением свободы, — вставил Даг Свенссон. — Для таких девушек это самое привычное дело, когда их, накрашенных и одетых в короткие юбчонки, отвозят на какую-нибудь виллу в пригороде. У девушек нет выбора, ехать им или не ехать: либо они едут и трахаются с пьяным мужиком, либо сутенер подвергает их побоям и пыткам. Сбежать они не могут — не зная языка, не имея понятия о законах и порядках, они даже не представляют, куда нужно обращаться. Они не могут уехать домой — здесь у них первым долгом отбирают паспорта, а в деле бандерши их вдобавок держали взаперти в квартире.
— Похоже на невольничий лагерь. А девушки что-нибудь получают за свои услуги?
— Кое-что получают, — сказала Миа Бергман, — в утешение за страдания им перепадает некоторое вознаграждение. Как правило, им приходится отработать несколько месяцев, прежде чем их отпускают на родину. Иногда они увозят с собой приличную пачку денег: две, а то и три тысячи крон, что в пересчете на российскую валюту представляет собой целое состояние. Но в придачу они часто успевают нажить тяжелую алкогольную или наркотическую зависимость и привычку к такому образу жизни, при котором деньги очень быстро заканчиваются. Благодаря этому система становится самовоспроизводящейся: спустя некоторое время они возвращаются сюда на заработки, так сказать добровольно отдаваясь в руки своих мучителей.