Без единого слова он нажал на стартер, ловко и аккуратно развернул машину и покатил по дороге. Теперь он ехал на удивление осторожно. У Николь внутри все кипело. Разговаривать с этим человеком она ни за что не станет. Через минуту он обернулся к ней.
— Может быть, все-таки скажете, куда ехать?
Все так же глядя прямо перед собой, она монотонно назвала адрес Петерсонов. Он отвернулся, не сказав больше ни слова.
Всю дорогу они молчали. Тишина прерывалась лишь легким гулом машины и шелестом ветра. Шок, вызванный происшествием, постепенно прошел, однако Николь все еще была как в столбняке. За короткое время этот человек заставил ее пережить столько самых разнообразных эмоций, сколько она не испытала за всю свою жизнь.
Ей захотелось повернуться, взглянуть на него, но она удержалась. Он наверняка заметит ее взгляд и обязательно отпустит какое-нибудь язвительное замечание.
В молчании они проехали по аллее вязов. Их густые кроны, смыкавшиеся в вышине, образовали над дорогой прохладный зеленый туннель. Листья, освещенные ярким солнцем, показались Николь намного ярче, чем утром, когда она проезжала здесь в первый раз.
Вообще все вокруг воспринималось сейчас гораздо острее, чем раньше. Как будто впервые за двадцать три года с ее глаз упала туманная пелена. Все краски казались ярче, все звуки — громче и отчетливее.
Николь даже зажмурилась. Что вызвало эту внезапную остроту восприятия? Или этот человек ее чем-нибудь одурманил? Она как будто лишь сейчас по-настоящему увидела окружающий ее мир и всю его красоту. Возможно, через несколько дней все это станет привычным, а человек, сидящий рядом, за рулем, станет для нее обычным лихачом.
Однако где-то глубоко внутри Николь совсем не была в этом уверена. Он вызывал в ней острое любопытство, которое она так и не смогла подавить. Надо взять и расспросить его, решила она. Но поздно… они уже подъезжали к дому Петерсонов.
Автомобиль остановился. Все так же молча он вышел, открыл багажник. Николь выбралась из машины в тот момент, когда он доставал из багажника ее покореженный велосипед. И тут ей в первый раз пришло в голову, что теперь она лишилась своего единственного средства передвижения. Она даже вскрикнула от отчаяния при этой мысли.
Он прислонил остатки велосипеда к стене, обернулся.
— Вы что, хотите сказать, что только сейчас почувствовали действие шока? Не надо. С вами все в порядке. Немного отдохнете и совсем придете в норму.
Николь вздрогнула от его горящего взгляда.
— Нет, я не об этом. Велосипед… Он теперь никуда не годится, и мне не на чем ездить.