Ники отмахнулась:
— Не беспокойтесь, дополнительной оплаты не потребуется. — Она усмехнулась и демонстративно осмотрелась вокруг. — Мои усилия будут стоить вам экскурсии. Я еще никогда не была в полицейском участке. У вас тут есть камеры?
— Да, есть пара камер для задержанных. — Трейс задумался. Может, посадить ее в одну из этих камер и обрести пару минут свободы? Он взялся за ручку коляски и направился к двери во внутренние помещения. — Забирайте цыплят. Начнем с моего кабинета.
— Не забудьте, что перед собранием общественности вы должны встретиться с мэром и членами городского совета! — крикнула Лидия ему вслед.
Он кивнул.
Ники шла рядом с ним.
— Мне действительно хочется все осмотреть, но, как я поняла, у вас нет времени. До собрания остался час. Если хотите, экскурсию можно отложить.
На самом деле он хотел прижать ее к стене своего кабинета. И чтобы дверь была закрыта, а жалюзи опушены. Он так ясно представил себе эту сцену, что у него подогнулись ноги.
— Вы в порядке? — спросила она, когда он вдруг резко остановился.
— Да. — Черт подери, откуда все это взялось?! — Просто я подумал… — Трейс повернул в другую сторону. — Давайте отнесем цыплят на кухню.
Греховное видение было недопустимым и все же таким ясным, что он почти ощутил ее губы на своих губах.
Он — шериф. Это — его участок. Она — его служащая. Это очевидные обстоятельства. У него есть сын, о котором он должен заботиться. Этому сыну она нужна больше, чем ему — секс. Но даже если бы всех этих факторов не было, все равно он не поддался бы своему безумному желанию. Она — воплощение любви и сочувствия, а он, как уже было доказано, мало, что знает о подобных вещах.
— Вы всегда хотели быть полицейским? — спросила Ники. Они осмотрели почти весь участок. И каждое пояснение, каждое слово Трейса показывало, как он гордится своей работой, своим делом.
— Сначала я был военным. Служил во флоте, как мой отец. Потом решил, что должен распоряжаться собственной жизнью. Так что через четыре года ушел в отставку. После этого мне казалось естественным встать на страже закона.
— Порядок и дисциплина, как вы выражаетесь.
Недовольный, кажется, тем, что она поймала его на слове, Трейс посмотрел на нее искоса.
На самом же деле он удивил Ники. Она не ожидала от него такой живости, такого энтузиазма. Тут он явно был в своей стихии.
— Я думал, вы, как учительница, должны быть поборником дисциплины, — поддразнил он ее.
Она рассмеялась:
— Как воспитательница группы из тридцати детишек в детском саду я знаю, что дисциплина и порядок — это иллюзия.