Он особенно боялся помощи со стороны грешника или демона в человеческом обличье. Проходя по испепеленной солнцем, заброшенной дороге в местности, где в течение трех дней не находил никакой пищи, даже травинки, где не было даже капли воды, чтобы смочить горло, он изнемог от жажды и обратился к Аллаху с мольбой, чтобы Он прислал ему посыльного с кувшином воды. "Но, — просил он, — пусть вода будет помещена в зелёный багдадский кувшин, чтобы я знал, что она — от Тебя, а не от шайтана. Когда же я попрошу посыльного попить, пусть он нальет воду мне в ладони, чтобы я не злоупотреблял удовлетворением своего плотского желания".
— Я оглянулся назад, — продолжал рассказчик, — и увидел человека, несшего зелёный багдадский кувшин. "Дай мне попить", — попросил я. Тот подошел, вылил воду в мои ладони и удалился! Клянусь Аллахом, всё так и было!
Радуясь тому, что это чудо является доказательством приобретения им определённой степени валийства (или святости), и, освежившись водой, он продолжил путь по пустыне, более чем когда-нибудь ещё утвердившись в правильности своего курса на самоотречение, которому, хотя и не следовал безукоризненно, все же обязан возможностью отличиться. Однако иссушающая жажда вскоре вернулась, и он почувствовал, что находится на грани обморока, когда увидел впереди холм, из подножия которого тек ручей. Во имя смирения путник решил взобраться на вершину холма, перед тем как испить воды, и к концу дня он с большим трудом достиг этой цели. Стоя на вершине, он заметил, как внизу приближается отряд всадников. Они остановились у подножия холма, когда их предводитель обратился к нему по имени: "О, Абу-ль-Касим! О, Гиляни! Спускайся вниз и попей воды!" Но, повинуясь внутреннему голосу, говорившему, что это был иблис с сыновьями, злой гений, гилянец подавил соблазн спуститься вниз и оставался на вершине холма до тех пор, пока соблазнитель со своими спутниками не отъехали и не исчезли из вида. Затем солнце скрылось за горизонтом. Жажда Абу-ль-Касима ослабла, и он воспользовался лишь несколькими каплями воды.
Продолжая блуждания по пустыне, он встретил на каменистой равнине старика с длинной седой бородой, который спросил, что он ищет. "Я ищу духовное руководство, — ответил гилянец, — и сердце подсказывает, что ты тот духовный наставник, которого я ищу". — "Сын мой, — сказал старик, — ты видишь вон там гробницу святого. Это место, где отзываются на молитву. Иди туда, войди и сядь. Не ешь, не пей и не спи, но занимайся день и ночь лишь тем, что повторяй про себя: "Ла иллаха илла-лах" ("Нет Бога кроме Аллаха".) И пусть ни одна живая тварь не заметит, как твои губы произносят это. Ведь среди особых достоинств этих слов то, что они могут произноситься без шевеления губ. Иди, мир тебе!"