Из собственного опыта я не могу утверждать определённо, что арабы предпочитают пить вино. Сам не пьющий, я имел мало возможностей во время проживания среди мусульман наблюдать, как пьют другие. Я сужу, следовательно, об этом по разговорам и печатным работам арабов, оправдывающим мое утверждение, что практика употребления вина в частном порядке и в сложившихся компаниях отнюдь не редка среди современных мусульман. Хотя, конечно, такая практика была более распространена до проникновения на Восток табака в начале XVII века. Ведь эта культура, возбуждающая в некоторой степени и одновременно успокаивающая, свободная от нежелательных последствий, которые сопутствуют употреблению вина, является достаточно удобной для многих из тех, кои без курения снова обратились бы к употреблению горячительных напитков просто для того, чтобы скоротать праздное время. Привычка пить кофе, тоже распространившаяся в Египте, Сирии и других странах, кроме Аравии, столетием раньше курения табака, несомненно, способствовала ограничению употребления вина. То, что кофе стал заменителем вина, выявляется даже из названия напитка кахве, старого арабского названия вина, от которого происходит наше кофе.
Имеется довольно известная арабская книга, немалая по объему, под названием "Халбат аль-Кумайт">[158], написанная, очевидно, до того, как арабы освоили первый из упомянутых заменителей вина. Почти вся эта книга состоит из историй и стихов, посвященных удовольствиям, которые дает употребление вина и ему сопутствующие обстоятельства. Несколько страниц в конце книги посвящены осуждению этой практики, или, другими словами, доказательству никчемности всего того хвалебного, что написано о ней раньше. Я располагаю копией этой книги в >1/>4 доли листа, на 464 страницах. Попытался вычленить из неё самое лучшее, но обнаружил, что это невозможно сделать без одновременного накопления значительного количества самой отъявленной мерзости. Безусловно, книга отличается умом и юмором, но обильно пересыпана величайшими и вызывающими непристойностями. Тем не менее она подтверждает то, о чем говорилось выше. Само существование такой книги (не единственной в своем роде) является убедительным аргументом в пользу преобладания практики, которую книга раскрашивает в яркие цвета, а затем осуждает. Ведь книга написана образованным человеком, и, как полагаю, кадием (судьей), то есть лицом, занимающим почётную должность охранителя религии и нравственности>[159]. Она написана явно по внутреннему влечению, несмотря на уверения автора в обратном. Автор книги заканчивает главу (9-ю), в которой упоминаются многие хорошо известные люди, замечанием, что они все подвержены опьянению вином. Он сопровождает это замечание словами, что халифов, эмиров и визирей, подверженных пьянству, слишком много, чтобы их всех перечислить в такой книге. Автор рассказывает историю о человеке, который отдал виноторговцу под залог жену, после того как потратил на покупки запрещенного напитка все свое имущество. В предисловии он оправдывает написание книги тем, что получил повеление сделать это от лица, которому не мог не подчиниться. Тем самым он дал нам довольно убедительное доказательство того, что в его время великие деятели не считали для себя зазорным предаваться запретным удовольствиям. Если, далее, допустить, что такой уважаемый авторитет, как Ибн-Халдун, оправдывает порок пьянства в тех блестящих личностях, которых он характеризует, то большинство историй, относящихся к попойкам других людей, следует считать не лишёнными оснований.