«Заблуждается ли мое сердце?» — думала Мирабелла… пока их губы не встретились. Нет ничего, решила она тогда, абсолютно ничего плохого в их поцелуе.
Он был таким, как она предполагала, и совершенно не таким, какой она ожидала получить от Вита. Не то чтобы она позволяла себе воображать, как целуется с Витом, но если бы позволяла, то представила бы его страстным и…
Вит отстранился и посмотрел ей в глаза.
— Прекрати думать, чертовка.
Она взяла его за галстук и притянула к себе.
— Прекрати разговаривать, глупец.
Его улыбка застыла на губах Мирабеллы, затем он снова коснулся их поцелуем. Вопреки ее желанию, он не торопил события, нежно лаская ее чувственный рот своими устами и дыханием. Голова девушки покоилась у него на груди, его пальцы обрамляли овал ее лица.
Поцелуй Мирабеллы напоминал неизведанный плод, который Вит вкушал маленькими порциями, отчего в ее груди волной поднималось приятное тепло.
Когда он стал покусывать уголок ее рта, чувства с жаром вспыхнули в ней, тело наполнилось сладкой истомой, а голова пошла кругом. Вит коснулся языком ее нижней губы, и приятное тепло обернулось жгучей болью. Она выгнулась на подушках, прильнув к нему, сгорая от желания, которое не могла объяснить.
Его большой палец скользнул по ее щеке и задержался на подбородке.
— Доверься мне, милая.
Она приоткрыла рот, его язык стрелой ворвался внутрь, превращая боль в потребность.
Ее рука сжалась в кулак, и она услышала собственный стон. Он замер на миг. Затем ловким движением обвил ее талию одной рукой, запустил в волосы вторую, с силой притянул ее к себе…
И они слились в страстном поцелуе.
Позже, намного позже, она поймет, что именно такой поцелуй ожидала получить от Вита. Безумный, жаждущий. Поединок языков, уст и зубов. Но сейчас она утратила способность думать, ухватилась за его пальто, притянула ближе и поцеловала в ответ.
Его уста накрывали ее снова и снова, пока она не растворилась в нем без остатка. Она увлекала егоза собой, лаская плечи и волосы. Их языки сплелись в жгучем ритме. Ей хотелось еще. Хотелось быть ближе. Хотелось того, для чего у нее не было названия.
Но, к ее разочарованию, его руки и уста снова стали медленными и нежными, как вначале.
Затем он отстранился от нее — задыхающейся, взволнованной, смущенной.
— Я не стану извиняться за это, — прошептал он.
— Ладно.
— И я не жалею об этом.
— Я тоже. — Но она очень жалела, что он остановился. — Почему ты это сделал? Я имею в виду — поцеловал меня?
Он коснулся пальцем ее подбородка.
— А ты почему?
— Я… — Хороший вопрос: он поцеловал ее, но и она ведь не оставила поцелуй без ответа. Мирабелла не знала, что и сказать. Не теперь, когда она все еще не могла прийти в себя.