Эния думала, что Айка хватит удар. Он пожирал ее взглядом, еще не до конца веря в то, что это она. Мужчина веселился от души, наблюдая немую сцену. А когда Аликай упал на колени и обхватил ее ноги руками, уткнувшись лицом в колени, его челюсть упала до пола. Впрочем, как и ее тоже.
— Госпожа Эния, — выдохнул он, — сумете ли вы простить меня, за то, что не сберег, не доглядел.
— Айк встань пожалуйста, ты меня смущаешь.
Эния попыталась высвободиться из неловкой ситуации, но Айк крепко держал ее.
— Аликай! — Наконец обрел дар речи их освободитель. — Может, ты объяснишь, что происходит? Пока то, что я вижу заставляет меня сомневаться в нашем рассудке, к тому же ты смущаешь девушку. И устраиваешь безобразную сцену прямо в коридоре.
— Я не встану, пока она не простит меня. Иначе мой позор смоет только кровь.
— Айк!
— Аликай!
Вскричали они одновременно. Айк поднял на нее несчастные глаза.
— Эния, прости, я не смогу жить, если ты будешь носить в своем сердце обиду на меня.
— Айк, мне не за что прощать тебя. — Эния была уже склонна согласиться с хозяином дома, что все они давно сошли сума, причем так тихо, что сами этого не заметили. — Ты сделал все, что мог, остальное от тебя не зависело.
Аликай понял ее совершенно неправильно, так как побледнел словно мел, и потянулся к кинжалу за поясом. Эния ужаснулась.
— Господи, да сделайте же хоть что-то. — Обратилась она к застывшему мужчине. — Он же убьет кого-нибудь.
— Не кого-нибудь, а себя.
— Так остановите его! Я не хочу, чтобы он умер!
Мужчина не шелохнулся.
Она схватилась за виски. Все это бред ее отравленного наркотиками воображения. Сейчас она очнется и обнаружит, что занимается любовью с этим красивым мужчиной, что был так щедр, купив ее. И не будет в ее простой и понятной жизни сумасшедшего оборотня с суицидальными наклонностями.
Аликай занес кинжал, целя себе в сердце.
Эния завизжала от злости и страха и осела на пол, глотая рыдания.
— Ты сумасшедший, — прорыдала она, — и наш хозяин тоже сумасшедший. Все вы тут психи.
Ее трясло словно в ознобе. Господи она столько не плакала за всю свою жизнь как наревелась с тех пор, как повстречала Айка. Перед ее лицом мелькнули испуганные черные глаза и она лишилась чувств.
Очнулась она в чьей-то постели, но точно не своей. Над ее кроватью балдахин был розовым. Здесь же над головой колыхалось море золотистого шелка. За окном стояла лунная ночь. Серебряный лунный свет разбавили два неярких светильника, едва добавивших света. Аликай сидел рядом, держа ее за руку, ее спутника нигде не было видно.
— Он ушел? — Ее голос оказался тихим как никогда. Истерика отняла последние силы. И все чего ей хотелось в этой жизни, это лежать в постели и чтобы никто ее не беспокоил. Эния была согласна голодать и не мыться, только бы не видеть даже слуг.