— В шахту не лазят, сынок, — ответил вместо него Михеич. Дефектом слуха старик не страдал. — В шахту спускаются и там ходят. А лазят и ползают по земле.
— Она же завалена?
— Завалена, забучена, — согласился старик, — но два года тому пройтись по трем горизонтам до шурфа было можно. Ясное дело, тому, кто знает. А я в ней, родимой, четвертак отмантулил — авось найдем дырочку, до конца, чай, не додавило.
Я думал, что такие старики остались только в бажовских сказках.
— За восемнадцать-то лет? — усомнился.
— Ну уж, восемнадцать! Было дело, закрыли шахтенку, а как рынок начался — воду откачали, и лет пяток еще над копром звездочка светила. Сгодились и в полметра пласты-самокопы на этом «нерентабельном предприятии», как «Южанку» государство окрестило, долго руки нагревали. Двести тридцать пятый горизонт — тот давно отработали, еще в семьдесят восьмом. Семьсот двадцатый — в восемьдесят третьем, а на километровой глубине она аж до девяносто первого трубила, да на демонтаж года два ушло.
Мы проехали по безлюдному Градинску. Солнце пробивалось сквозь предрассветное марево, мутное море разбивалось о причал. Жухлый ковыль покрылся позолотой, ветер порывами пригибал стебли к земле — степь встречала нас взволнованно, как провожал залив. По мере приближения к одинокому копру утро теплело, ко дню обещало распогодиться.
Касок в мешке оказалось только три. Лезть в обвальную шахту с незащищенной головой Михеич никому не позволил — так отпал еще один кандидат в диггеры — сержант Ордынский. Он отправился к вентиляционному стволу, выходившему на поверхность между кладбищем и железной дорогой, с ним поехала наша одежда.
Прокурорскому водителю и эксперту было приказано сидеть на связи.
Спуск по мокрому, осклизлому стволу занял сорок две минуты. Ржавые скобы хрустели и прогибались под ногами. Если бы при этом приходилось еще держать чемодан с миллионом долларов, то времени понадобилось бы еще больше. Я так думаю, потому что спускаться по стволу с такой суммой мне еще не приходилось.
— Да глупости, Веня! — махнул рукой упрямый Сумароков. — Диггера-курьера они снарядили заранее, и он там ждал. А потом ему опустили чемодан на веревке. Михеич, сколько всего выходов?
Старик остановился, посипел антракозными легкими.
— Было три, один закрестили. Теперь осталось два: грузовой — на-гора до него полкилометра будет — и шурф. До того аж восемь, а если по всем горизонтам забут обходить да через сбойку — в двенадцать будет.
— На грузовой они не пойдут — он с трассы виден, да и опасно.
— А где гарантия, что их бы не встретили у шурфа? — спросил я.