— Один из трех, — ответил Ланцанс, — я хотел сказать: одна из трех исполнителей — католичка.
— Вы видите, брат мой! — скорчив гримасу, обратился Пиззардо к Тиссерану. — Одна из трех! И та… женщина…
Осторожно, обиняком, стараясь никак не коснуться конкретности проекта о взрыве на детском празднике, но каждым словом иносказательно одобряя это начинание, кардиналы проверили степень его подготовленности. Несколько минут спора было уделено тому, не следует ли подкрепить людей, направленных для этой акции в СССР за счёт фанатичных католиков, имеющихся в распоряжении тайных органов курии. Но тут Ланцанс запротестовал. Он не был намерен выпускать это дело из своих рук: взрыв должен быть занесён в анналы Ордена, как деяние Язепа Ланцанса! Когда Пиззардо и Константини удалились, оставив Ланцанса наедине с Тиссераном, кардинал знаком предложил гостю подсесть поближе и, понизив голос, сказал:
— Прошу вас, фра Язеп, сделать все необходимые выводы из того, что здесь говорилось о немощи кардинала — митрополита в Риге. Быть может, вам неизвестно, что давно уже он испросил благословение его святейшества на рукоположение двух епископов, один из коих мог бы заступить его на метрополии в случае кончины… По-видимому, её недолго ждать… Я так думаю…
При этих словах Тиссеран устремил испытующий взгляд на Ланцанса, пытаясь уловить в его чертах впечатление, произведённое этим сообщением. Но Ланцанс понял расчёт кардинала: возбудить его неудовольствие тем, что в Риге уже рукоположены два новых епископа — очевидные конкуренты Ланцанса на митрополичий престол. Он не выдал своих чувств. Он знал, что в случае, если когда-нибудь удастся вернуться в Ригу, никто из священников, лояльных в отношении Советской власти, не усидит на месте. Он, Язеп Ланцанс, будет тогда первым из первых; он — сохранивший в неприкосновенности ненависть своей паствы к Советам; он — организовавший удар за ударом по коммунизму и его людям! А если удастся новый план, то при въезде в Ригу кардинала Ланцанса — главы Центрального совета и спасителя Латвии — он пройдёт по алой дорожке, протянутой от набережной до его архиепископского дворца! И почему только архиепископского, а не дворца президента?.. Мало ли государственных деятелей в сутанах и в кардинальских мантиях знала и знает история? Президент — кардинал архиепископ Ланцанс! Это прозвучит совсем неплохо! Он бросит к стопам римского первосвященника новую дщерь католической церкви — Латвию. Этот подвиг сделает его первым среди иезуитов, и Орден изберёт его своим генералом, как только умрёт Жансенс…