Дождь, благодаря защитному куполу больше не беспокоил. Усталость брала своё и, поужинав, путешественники принялись устраиваться на ночлег.
— Чтобы было теплее, я предлагаю вам девушки ночевать сегодня на общем лежаке, — неожиданно высказался Манниган.
— Что? Я с ней? — округлила глаза Ариэлла, словно ей предложили устроиться на ночлег в обнимку со змеёй. Поскольку таковой поблизости не наблюдалась, Таине пришлось ещё раз убедиться в полнейшей антипатии к ней эльфийки.
Только ради того, чтобы позлить гордячку, разомлевшая от тепла Тай предложила свою версию:
— Лекс, ради нашей с тобой дружбы, не дай мне замёрзнуть этой ночью.
— С превеликим удовольствием, — оживился озорник эльф.
— Этого ещё не хватало, — упёрла руки в боки Ариэлла. — Лекс мой брат и будет спать со мной.
Метнув на Тай испепеляющий взгляд, эльфийка принялась ворошить одеяла. Больше всего она боялась, что дружба её брата с ничтожной человечкой перерастёт во что-то большее. А у Лекса вполне хватит ума жениться на этой девчонке вопреки воле родителей.
Лекс заметно скис, но возражать не стал, зная, что Тай пошутила, чтобы позлить его сестричку. Наконец все улеглись. Было тихо, усыпляющее шуршал по листьям деревьев дождь. Тай медленно погружалась в сон и поэтому не сразу осознала, что уже спит, настолько реальным было, то, что она видела и чувствовала. Со всех сторон её окутывала серая мгла, не дававшая разглядеть, что-либо ещё. Она слышала, как сильно бьётся её сердце. Сделав несколько шагов, девушка почувствовала, что словно вязнет в окружающем её пространстве. Сердце пронзило острое чувство потери и страх опоздать. Она бросилась вперёд, во мгле мелькнул чей-то силуэт. Тай знала, что должна догнать его, вернуть, удержать, пока… Впереди вспыхнула тонкая полоска нестерпимо яркого света. Фигура того, за кем она бежала качнулась в ту сторону. Девушка вскрикнула от отчаяния и, споткнувшись, упала…
Перед глазами в свете затухающего костра тускло блестела мокрая хвоя. Оказывается, она во сне упала со своего лежака и уткнулась лицом в землю. Ноги и руки замёрзли и, в первые мгновения, не слушались. Многострадальная конечность опять заныла от боли. Рядом раздался хруст сломавшейся ветки. Сильные руки подхватили Тай под мышки, переводя в вертикальное положение.
— Что плохой сон приснился? — поинтересовался тот, кто поднял её голосом принца.
— Угу! — Тай непроизвольно шмыгнула носом. Звук получился детским, а потому жутко неприличным. Девушка вскинула взгляд на Маэра, чувствуя, что краска заливает лицо. Попытка что-либо рассмотреть была тщетной, так как острое зрение она от мамы не унаследовала, а заклинание ночного видения у неё так и не получалось. Поэтому выражение лица Маэриэля в этот момент осталось для неё загадкой.